Сочинение: Тварь дрожащая или право имею по роману Федора Достоевского Преступление и наказание.

Тварь я дрожащая или право имею?

Убийство человека, недостойного жизни, может считаться плохим поступком? Или его "недостойность" всё-таки служит достаточным оправданием для убийства? Можно ли вообще говорить о возможности оправдать убийство? И есть ли люди, недостойные жить?

Бог ли, судьба ли даёт человеку жизнь... если человек есть, значит, так надо. Если бы он был лишним, ни для чего не нужным, он бы просто не появлялся на свет. Ничто в мире не случайно, и все, что случается, достойно того, чтобы случиться.

Нет поступков правильных и неправильных, есть только то, что мы сделали и последствия этого. Никогда невозможно предугадать к чему приведут те или иные действия, даже самые бытовые. Наша улыбка сейчас может спасти жизнь кому-то на другом конце света, а может убить. Все, что мы делаем не есть нужное или нет, оно просто есть, и оно творит историю.

Но этим нельзя оправдывать все свои действия: какое бы там провидение не существовало, есть законы и правила, которые регулируют нашу жизнь и не дают нам быть дикарями. Если все начнут убивать друг друга, считая своих жертв "недостойными", человечество вымрет. Раскольников подразумевает, что такого не случится, т. к не все на это способны: есть люди "обыкновенные", а есть "необыкновенные".

"Обыкновенными" людьми он называет людей, не способных выйти за рамки существующих правил, совершить злодеяние и/или перешагнуть через него. Т. е либо совестливых и принципиальных, либо трусливых. Он считает, историю человечества двигают "необыкновенные" люди – люди, имеющие право по локоть утонуть в крови и не смущаться этим, если действуют они во "всеобщее благо". И человечество все им прощает, причисляя некоторых даже к лику святых.

Возьмём в пример Гитлера. Он убивал в сражениях, а это войны, а не "личное" убийство ради собственных целей. На войне цель – победить противника и принести победу государству. Не будь их, история бы тоже шла, просто совершенно другим путем. Войны являются стимулом развиваться быстрее других государств, чтобы победить. Но не люди, которые этими битвами руководят и вырезают полмира. Т. е у войны есть причины, которые накапливаются, и итогом становится столкновение враждующих, это заставляет развиваться. Конкуренция. А не люди. Гитлер не способствовал новым технологиям. Не будь его, человечество бы не замерло на той стадии развития и не вымерло бы. Они только кардинально что-то меняли как в плохую сторону, так и ускоряя какие-либо общественные процессы.

Двигателями человечества являются Умы. Те, кто создал палку-копалку, понял, как зажигать огонь, придумал электричество, лекарство от чумы, открыл законы физики, сделал чипы, телефоны, нашёл стойкие к кислотам металлы и т. д. Вот без них бы человечество осталось на стадии первобытных людей. А не тираны. Тираны – это люди, оставившие след в истории, но не двигающие её. Точнее, просто те, кто историю удлинял, а не поднимал на новый уровень человечество.

Раскольников не говорит, что все "необыкновенные" обязательно должны бесчинствовать. Но они обязаны разрешить своей совести перешагнуть через совершенное злодеяние, если оно идет во имя исполнения его идеи. Т. е если бы Ньютону для публикации своих открытий пришлось убить, он был обязан бы это сделать.

Но если бы он не смог в силу своего характера, воспитания, принципов и т. д совершить убийство, он стал бы "обыкновенным"? По мнению главного героя романа Достоевского – да. Но ведь именно он есть тот, который двинул человечество далеко вперед. И его сила была в уме, а не в беспринципности и мысли, что его открытия выше человеческой жизни.

Раскольников говорит, что все "необыкновенные" способны на преступление. Франц Кафка при жизни смог опубликовать всего несколько коротких рассказов, составивших очень малую долю его работ, и его творчество привлекало мало внимания до тех пор, пока посмертно не были изданы его романы. Т. е он не продвигал свои идеи ценою жизней других людей или прочих злодеяний, не был способен на преступления и не совершал их. Если брать современников Достоевского, то примером может служить Мендель, который обнаружил основные принципы наследственности в результате экспериментов, опубликовал часть работы в журнале, но был не понят. Чрезвычайную важность его открытия поняли только в начале ХХ века. И хотя Мендель мог пойти на преступления, чтобы мир узнал о его открытиях, он этого не сделал. Теория Раскольникова не подтверждается историческими примерами.

Убийство человека не может считаться плохим поступком. Деление поступков на "плохие" и "хорошие" человек придумал сам, чтобы выжить. Коль все будут делать "плохое" это самое "выжить" вряд ли осуществится, поэтому происходит такое поощрение "хороших" действий. Есть последствия, которые случатся, если вы убьете человека, и вы не сможете с этим ничего сделать, потому что существование этих последствий бережет общество от распада и подкреплены силами, гораздо высшими, чем наши.

Комплекс Бога... не нам решать кто люди, достойные, а кто нет. "Недостойных" вообще не существуют, так как все люди вносят свою лепту в историю человечества.

Оправдать можно абсолютно все. Человек, по сути своей, не виноват ни в чем. Все его поступки обусловлены внешними факторами, за которые он не ответственен и за которые его винить нельзя. Любой человеческий поступок – это следствие ряда причин: воспитания, которое дают ему другие люди, химических процессов у него в организме, нехватки каких-либо витаминов из-за экологической обстановке в городе. Уже не тайна и не гипотеза, что все наши чувства – это гормоны и химические реакции. От достатка эндорфинов мы счастливы, от тироксина – раздражительны, окситоцина – привязчивы и дружелюбны.

А гормоны приходят к нам с едой, фазами сна и т. д. Человек может убить, потому что будет злым из-за недостатка эндорфинов, потому что он не спал четыре ночи подряд, потому что его вызывали в ночную смену на работу, потому что другой человек сломал ногу из-за попадания в аварию, потому что водитель машины не заметил его, так как его ослепило солнце. Выходит, что человек убил, потому что светит солнце. Все эта цепочка приводилась для того, чтобы сказать: оправдать можно все.

Опять же, нельзя руководствоваться этим и чинить безумства. Во главу угла снова встают последствия, мы в силах контролировать свои гормоны и порывы в большинстве случаев. Есть ситуации срывов, когда никакие доводы разума и все пункты последствий не доходят до мозга, потому что заправляют в такие моменты всем эмоции. Но в случаях, основанных не на всплеске эмоций, а на их стабильности, все должны помнить о последствиях своего выбора.

Итак. Нет плохих поступков, недостойных жить людей и действий, которые невозможно оправдать. Так же, как и нет "обыкновенных" и "необыкновенных" людей, а если и есть, то не в смысле, который вкладывал в эти понятия Раскольников. Убийцы не тянут человечество наверх и должны подчиняться всем тем же законам, которым подчиняются другие.

Кто же Раскольников?

Раскольников – это человек, осознавший свою ничтожность перед существующей паутиной законов, правил, традиций, шаблонов действий, устанавливающих наше поведение в тех или иных ситуациях. Человек, осознавший и не пожелавший смириться, а посему, придумавший теорию о "необыкновеных" людях и захотевший доказать – прежде всего самому себе – что он не "вошь". Понимать свое полнейшее бессилие тяжело, и характер Родиона с этим не справился. "Необыкновеные" люди, по его мнению, – люди, которые выше этой системы. И он хотел быть именно таким. Только выбрав не тот путь, он совершил убийство человека.

Систему придумал человек, а потому, сам человек и вправе её поменять. Пусть она уже укоренившаяся с годами, своими корнями отходящая ещё во времена первых Романовых, пустившая их (корни) глубоко в сознание каждого ныне живущего, она может измениться, потому что мы ее авторы, и мы – это люди, которые её поддерживают и дают ей "воду" для процветания. И система – это не чистейшее зло и причина всех проблем. Это стержень общества, то, что не даёт ему развалиться, людям стать дикарями и начать бесчинства в открытую. Есть гордыня Раскольникова, которая заставляла желать его свободы и неподчинения общим правилам. И все. Нет достойных и недостойных, "обычных" и "необычных". Только человечество и его действия, которые когда-нибудь в конечном итоге приведут куда-то. А куда, никому неизвестно. А посему, дочитавшие эту нудную и весьма субъективную речь, читатели, призываю вас к тому, чтобы жить и не пилить себя из-за неправильных действий. Никто не скажет, что было бы, поступи вы по-другому, никто не скажет, к чему приведут эти действия: существует легенда, что "все, что ни происходит, происходит к лучшему". Верьте этому и думайте, что делайте.. но не особо: думать – это вредно и утомительно:)

Текст большой поэтому он разбит на страницы.

В романе «Преступление и наказание» все подчинено раскрытию и осмыслению глубокой нравственной идеи. Ни один вопрос не заслуживает однозначного ответа. В своей исповеди главный герой в сердцах восклицает: «Тварь я дрожащая или права имею?», словно ища ответа у самого себя, у своей собеседницы, у всевышних сил. Может ли человек посягнуть на жизнь другого, ради победы над мировым злом и во имя всеобщего счастья? Ответ кажется очевидным. Но почему-то даже сегодня, спустя полтора столетия с момента выхода гениального произведения, вопрос не теряет актуальности.

Мотив преступления

Однажды бедный студент задумывает убить старуху-процентщицу. В округе об этой женщине идет недобрая слава, будто она «кровопийца», и из-за ее чудовищной алчности погибают люди тихие, несчастные, но беззлобные.

Родиону Раскольникову нужны деньги не для удовлетворения низменных корыстных желаний. С помощью них он сможет окончить университет, помочь матери и сестре, выбраться из долговой ямы. Затем он непременно будет бороться всю свою жизнь против несправедливости и страдания людей. Процентщица - всего лишь «бесполезная вошь». Ее смерь - невелика потеря. Свершить над ней суд - это шаг, который преодолеть необходимо. Только с помощью этого преступления Раскольников обретет силу и перестанет быть несчастным существом, вынужденным «Тварь я дрожащая или право имею?» Достоевский вложил в эти слова терзания человеческой души над извечным вопросом о том, все ли средства пригодны в достижении благой цели.

Исповедь

Пройдет лишь две недели с момента преступления, и Раскольников признается в своем злодеянии На вопрос «Тварь я дрожащая или права имею?» тогда еще у него не будет ответа. Он так и не смог осуществить свой безнравственный план, несмотря на высокую цель и благие намерения. Осмыслить свой страшный поступок ему поможет Соня, но покаяние придет много позже, на каторге.

В день встречи с Соней его страшно тревожит предстоящий разговор, так как он уже чувствует, что душа его распалась на две части. Он совершил убийство, но воспользоваться деньгами, вырученными в результате этого злодеяния, не в силах. Его никто не ставил судьей и не давал право решать, кому жить, а кому умирать. Но отправляться с признанием к следователю, он полагает, не имеет смысла. Там его не поймут, а лишь смеяться будут: ограбил, а деньги не взял.

Тем временем приставу следственных дел имя преступника было известно. Единственной уликой стала статья, которую Раскольников написал незадолго до описанных событий. Эта статья не имела бы никакого веса в суде. Но что-то в ней указывало на то, что убийца рано или поздно сам признается во всем.

Статья Раскольникова

С этого сочинения все начинается. В нем Раскольников пытался доказать существование «высших людей» и их право на преступления. Сильные личности двигают миром, другие - лишь материал в руках сильнейших. Всех людей в своей статье Раскольников делит на два вида: низший и высший. Люди второго вида по своей природе разрушители. Но они разрушают настоящее во имя будущего. И если сильному человеку необходимо переступить через труп или кровь, то разрешение на этот поступок, он дает себе сам, единолично. Такой человек имеет право на все.

Раскольников, несомненно, относит себя ко второму миру. Но здесь у него возникает вполне логичная необходимость доказать самому себе эту причастность. Он задается следующим вопросом: «Тварь я дрожащая или право имею?» Откуда взялась эта уверенность в том, что ему позволено преступать закон, если он этого ранее не совершал? Таким образом, убийство старухи - это не только способ выбраться из нищеты, но и подтвердить самому себе право на преступление, а тем самым причастность к сильным людям, тем, которым все дозволено.

Следователь и преступник: психологический поединок

Статью Раскольникова Порфирий Петрович назвал нелепой и фантастичной. Но искренность ее автора не оставила следователя равнодушным.

У него нет улик, но то, как совершено преступление, говорит о пылкости и неуравновешенности убийцы. Преступником не руководит исключительно жажда наживы, что видно опытному следователю уже на первом этапе расследования. Стиль, в котором совершено ограбление, указывает на то, что автор его способен сделать первый шаг, но на этом и остановиться. Его мотивы - мечты, мало имеющие общего с реальностью (совершает убийство, а двери не затворяет; прячет деньги, но возвращается на место преступления). Как будто хочет себе что-то доказать, словно спрашивает себя: «Тварь я дрожащая или право имею?» Автор утопической статьи тоже размышляет о правах. И он уверен в том, что умным и сильным личностям позволительно все. Порфирий Петрович понимает, что автор статьи и убийца процентщицы - одно лицо. Правда, теоретические рассуждения оказались неприменимыми на практике. Создатель теории не учел существование других ценностей - добродетели, любви, самопожертвования.

Лизавета - случайная жертва

Раскольников сам дал себе право на убийство. Согласно его теории, без жертв невозможно изменить мир в лучшую сторону. Уничтожение бесполезного человека никакого вреда не принесет другим. А со смертью Алены Ивановны ее должники лишь спокойно вздохнули. Но студент Раскольников обладает холодным сердцем только на бумаге. Убить старуху, которая наживалась на ростовщичестве, «пила кровь» несчастных, - дело непростое, честолюбивый Родион Романович уверен в своей правоте, а стало быть, ему не страшны. Однако как быть с безответной и кроткой Лизаветой, которая так не вовремя появляется в квартире старухи? Ее убийство не планировал Раскольников. «Тварь я дрожащая или право имею?» - дилемма, которую он решить не в силах еще и потому, что жертвой становится тихое безвинное существо.

Свидригайлов

Раскольникова и Свидригайлова литературные критики называют духовными двойниками. Их объединяет преступление. Они оба, по их же собственной оценке, являются «право имеющими». Их судьбы схожи. Но если бедный студент, идя на преступление, задается вопросом «Тварь я дрожащая или право имею?», смысл которого имеет глубокий подтекст и связан с непрерывным терзанием совести, то Свидригайлов совершает злодеяния без каких-либо угрызений совести. Он живет дальше, убийство воспринимает весьма хладнокровно. Преступление для него - средство, с помощью которого он может жить так, как хочет. В его душе нет места добрым помыслам и борьбе против несправедливости. В ней вообще ничего нет. И именно от собственной душевной пустоты он погибает.

Смерть Свидригайлова находит отклик в душе главного героя романа. После нее он осознает свою гибель и понимает, что в злополучный день он покончил не со старухой-процентщицей, а с собственной душой.

Сонечка Мармеладова

С помощью этого образа Достоевский выражает мнение, противоположное теории Раскольникова. Софья Мармеладова - олицетворение надежды и любви. Для нее все люди равны. И главное убеждение этого персонажа заключается в том, что счастья добиться путем преступления невозможно.

Раскольников и Мармеладова живут в разных мирах. Им руководит идея душевного бунта, ею - христианское смирение. Благодаря состраданию и сочувствию она уберегает свою душу и остается чистым и искренним человеком, несмотря на моральную и нравственную грязь, которая ее окружает. Признаваясь Соне в убийстве, Раскольников, путаясь, приводит причины, побудившие его на преступление. Среди них и нежелание видеть страдания матери и сестры, и и желание получить образование и выбиться в люди. «Тварь я дрожащая или права имею?» - задает он вопрос, ставший теперь риторическим, потому как благодаря Соне понимает, что он не лучше и не хуже других. Каждому судьбой предписан свой путь, и ничего от человека не зависит. Только от Бога.

Лавры маленького корсиканца

Раскольников хочет понять, кто же он, задаваясь вопросом «Тварь я дрожащая или права имею?». Терзаясь в поиске истины, он выдвигает чудовищную идею. Кумиром его стал Наполеон. И не случайно. Это человек являлся культовой фигурой XIX века. В создании своей жестокой философии Родион Романович беспрестанно оглядывается на Бонапарта, который был нарушителем моральных норм и общественного порядка. Наполеон жертвовал всем ради удовлетворения жажды власти, распоряжался сотнями человеческих жизней. И делал он это хладнокровно, спокойно, равнодушно.

Поделив однажды людей на две категории, герой романа обеспокоен тем, к какой из них относится он сам. Наполеон создавал историю. Он видел ясно свою цель, и гибель невинных людей не волновала его. Раскольников не мечтал стать великим полководцем. Ему хотелось видеть счастливыми мать, сестру и всех обездоленных и несчастных, которые окружали его. Для этого, как он полагал, достаточно убить одного никчемного человека, «бесполезную вошь».

Семья Мармеладовых проживала в нечеловеческих условиях на средства дочери, которая вынуждена была продавать себя. Раскольников пожертвовал им все свои деньги. Но использовать украденные так и не смог.

Раскольниковы в мировой истории

«Тварь я дрожащая или право имею?» - цитата, которая при близком рассмотрении ассоциируется с самыми страшными лозунгами в истории человечества. Деление людей на «дрожащих тварей» и «право имеющих» напоминает теорию высшей расы, созданную немецкими нацистами. Раскольникова нередко связывают с теорией о «сверхчеловеке» Фридриха Ницше. Такое созвучие неслучайно.

Будучи на каторге, Достоевский не раз встречал подобных молодых агрессивных мечтателей. Их удручало Этот дух недовольства витал в воздухе вплоть до начала следующего века. Ницше создал теорию, которую ждали. Стать сильными и изменить мир желали многие. И в этом не было ничего преступного. Если бы не террор и насилие, без которого не происходило ни одно политическое и социальное преобразование.

Достоевский в своем романе стремился донести до читателей, что зло не может принести пользы никому, и прежде всего тому, кто его совершил. Знаменитый вопрос Раскольникова остается открытым лишь для тех, кто не разделяет философскую и нравственную позицию писателя.

Замечаете ли Вы, что существует проблема (скорее даже так будет точнее - проблемище), при чем она глобальна, а самое главное, касается именно Вас..

Проблема заключается в финансовом благополучии, человек попадает в жесткие рамки после рождения и не может выбраться из них всю жизнь (как и поет Высоцкий про "свою колею").

Цитата в заголовке - "Суть философии Раскольникова состояла в том, что он разделил людей на «обыкновенных» и «необыкновенных». ... Раскольников задавал себе вопросы: «Вошь ли я, как все, или человек?», «Тварь ли я дрожащая или право имею?»."

Георгий Тараторкин в роли Раскольникова

Недавно прочитал книгу: "Sapiens. Краткая история человечества" (Автор:Юваль Ной Харари), там рассматривается как аспекты развития человечества, так и социальные аспекты бытия. Основная идея этой части книги - что социального неравенства существовали во все времена, и человек не может подняться выше своей касты.

Собственно, на эту тему пишет еще интересный парень - Алексей Крол (Теория каст и ролей), еще более четко показывая, что касты существуют, и переход из одной в другую очень сложен, практически невозможен.

Одна из каст, самая массовая - это мы с вами, эксперты в своей профессии (врачи, строители, учителя, продавцы и т.д.), когда заработок имеет ограничение, связанной с константой времени (можно обслужить определенное количество людей, в единицу времени).

Единственно решение, находясь в той же касте - увеличение ставки стоимости вашего часа (обслуживать такое же количество клиентов, но по ставки в два, три раза больше чем текущая)..

Но возникает другая проблема, при увеличении ставки, уменьшается количество клиентов, и можно и вообще остаться без заработка..

Решение этой проблемы - увеличить поток входящих запросов, и повышение уровня своей экспертности в глазах клиентов.

По сути, предлагаю взглянуть на Вашу текущую работу под углом "Бизнес в бизнесе", когда вы берете структуру компании, и занимаетесь только своей персоной в рамках компании. Например, если вы продавец, то начинаете создавать ролики в Youtube как выбирать автомобиль, если техник - пишите статьи на Яндекс.Дзен как правильно заливать масло в двигатель, врач - ведете блог в Instagram рассказывая о первичных признаках болезней..

Результат такой деятельности в социальных сетях - о Вас узнают много людей, получаете поток клиентов. Далее, Вы сообщаете о том, что ставка выше чем средняя по рынку, и таким образом получаете только тех клиентов, которые готовы платить такую сумму.

Результат - Вы находясь в обычной касте работников, начинает зарабатывать намного больше денег чем в среднем по рынку. Это позволяет Вам перешагнуть ограничение которые существуют в жизни сейчас.

Есть ли такие прецеденты большого заработка как эксперта в своей области? Да конечно, они есть в любой профессии, наверняка есть среди ваших коллег. Сейчас, то время, когда можно сделать такой же рывок, Вам просто нужно использовать рассказы о себе и своей работе в социальных сетях.

Мы брали интервью в рие́лтора, который снимает видео и получает поток заказов на недвижимость. Врач, работая в клинике и ведет блог, покупает второй дом, продавец авто который получает заказы из соц.сетей, фитнес-тренер, и много, много других примеров..

Мы создали сервис (TASK.social), который может помочь в переходе сотрудников компании на такой метод работы с клиентами.

Вот видео которое мы сделали при первом подходе к проблеме.

Этот дикий на сегодняшний взгляд вопрос недаром волновал знаменитого литературного персонажа, а вместе с ним изрядную часть интеллигентной публики на исходе бодрого, рационального и самоуверенного девятнадцатого столетия. Ведь тупой, занудный рационализм вкупе с непробиваемой самоуверенностью, как хорошо известно врачам-психиатрам, служит верным признаком душевной болезни. И наоборот, разумному человеку, сегодня, как и в далеком прошлом, свойственно скептическое отношение к своим способностям. "Я знаю лишь то, что ничего не знаю", - говорит Сократ, а преп. Иоанн Лествичник рекомендует "посмеиваться над собственной премудростью".

Сегодня, почти полтора века спустя, разсуждения Раскольникова в самом деле звучат стопроцетнтным бредом: "Я просто-запросто намекнул, что "необыкновенный" человек имеет право... то есть не официальное право, а сам имеет право разрешить своей совести перешагнуть... через иные препятствия." Очевидно, однако, что современники воспринимали его по-другому: иначе автор "Преступления и наказания" на заслужил бы своей славы. И спор Порфирия Петровича с Раскольниковым в контексте романа выглядит скорее не как разговор здорового с умалишенным, а как диспут на равных. Достоевский вынужден даже вернуться к этому спору и привлечь к нему других участников, другие художественные средства: "Мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею... - Убивать? Убивать-то право имеете? - всплеснула руками Соня".

Неудивительно, что Раскольникову нечего ей ответить. Безумие девятнадцатого века, словно в хрестоматийной истории болезни, развивалось от симптома к симптому при всеобщем благосклонном попустительстве, пока не вылилось в яростный взрыв в двадцатом. И лишь сегодня, несколько присмирев от крови, пролитой в поисках и утверждении "прав человека", люди понемногу стали приходить в себя, разбираться в том наследии, которое оставили им "прогрессисты", "либералы" и "просветители".

Под "правами человека" понимают по меньшей мере два различных направления этической, юридической и политической мысли. Первое направление формулирует главным образом отрицательные тезисы: свобода от принуждения или преследования того или иного рода, невмешательство государства в те или иные сферы человеческой жизни. Второе выдвигает положительные требования, как, например, право на труд, на социальное обезпечение, на образование, медицинское обслуживание и пр., декларируя, напротив, активное государственное участие в повседневной жизни людей. Иногда их называют первым и вторым поколением прав человека. Первое, соответственно более раннее, базируется на политической философии индивидуализма ХVII - XVIII веков; второе - на более поздних социалистических теориях.

На первый взгляд права человека в такой формулировке, будь то первого или второго поколения, выглядят вполне разумно и привлекательно: с кровавыми фантазиями раскольниковых у них как будто нет решительно ничего общего. Но это только на первый взгляд. Еще Американская Декларация независимости была основана на положении, мягко говоря, весьма сомнительном с точки зрения здравого смысла и христианского мировоззрения: "Мы считаем самоочевидным, что все люди созданы равными и в равной мере наделены Создателем неотъемлемыми правами." Не слишком ли много берет на себя человек, объявляя Создателя своим контрагентом в юридической процедуре? А если все же такое случилось бы, то по какой причине Создатель, наделивший свое создание некими правами, не может с той же легкостью отъять их?...

Однако основателей Американской Республики, при всем нашем к ним критическом отношении, нельзя всЈ же обвинять в идиотизме. Они исходили из популярной некогда концепции так называемого "естественного права", распространившейся на Западе вместе со средневековой схоластикой и впоследствии дискредитированной, как в практической жизни, так и в теории. Условие равенства людей недаром легло в ооснову Декларации Независимости, а несколькими годами позже, наряду с довольно конкретной свободой и вполне фантастическим братством, оказалось в числе базовых принципов Французской Революции. Однако скажите, часто ли вам приходилось видеть, помимо однояйцовых близнецов, двух равных людей??

Вас, конечно, поспешат убедить, что речь идет лишь о равенстве людей перед законом, в противоположность, дескать, старинным феодальным порядкам, когда за одно и то же нарушение с аристократа приходилось столько-то, а с простолюдина столько-то. Но не спешите поддаваться на убеждения. Лучше обратите внимание на явный порочный круг: "права человека" формулируются на основе того самого равенства людей, которое затем выводится из них как юридическая норма!

Так или иначе, ко времени Раскольникова права человека привлекают устойчивый интерес, причем привлекательность их, разумеется, стоит в обратной пропорции к достижимости. В особенности это касается прав второго поколения. А поскольку равенство людей - фактическое, а не юридическое - давно оказалось самоочевидным вздором, естественно возникает мысль о дифференциации: разным человекам, так сказать, разные права.

Так что не стоит удивляться, что долгая сага о правах человека сегодня, в ХХI столетии, вывела нас по диалектической кривой к третьему поколению этих самых прав - к "групповым правам" всевозможных меньшинств, национальных, сексуальных и прочих. В СССР времен застоя практиковались ограничения и предпочтения некоторым нациям при приеме на работу, в вузы и т.д., и все скрежетали зубами по поводу такой несправедливости, с тоской и надеждой глядя в сторону прогрессивного Запада. Но на прогрессивном Западе, особенно в американской колыбели демократии, те же самые (и гораздо худшие) ограничения и предпочтения давно не вызывают почти никаких эмоций. Помню, в 85-м году, когда в США мне все было внове, я стал слушать радиопередачу Брюса Уильямса - консультации в открытом эфире по трудовым и коммерческим делам - и в студию позвонил некий незадачливый бизнесмен англосаксонского происхождения с жалобой на городскую управу, где он никак не мог получить контракт. Бизнесмен спрашивал, не нужно ли ему в этой связи сменить фамилию на Гонзалес или Суарес? Воистину, анекдоты не знают границ.

Так что же права человека? Как говорят дети: "хорошие" они или "плохие"? Ведут ли они к благополучию и справедливости, или же к злоупотреблениям, к топору и динамиту? За ответом можно обратиться к другому русскому автору, герой которого участвовал в дискуссии об "уважении к мужику":

Есть мужик и мужик -
Если он не пропьет урожаю,
Я тогда мужика уважаю!

Так же в точности следует ответить и нам: есть права и права. Если они действуют в качестве рабочего инструмента общественных и экономических отношений, если - как отмечает Маргарет Тэтчер в своей новой книге - не пытаться развивать их в вакууме, в отрыве от живой традиции данного общества, и подрывать тем самым национальные интересы и суверенитет страны, - тогда мы уважаем эти права, охраняем и заботимся о них.

Но такие права не нужны нашим "правозащитникам". Их уместно уподобить бородачу с автоматом, который вышел из лесу невстречу перепуганной старушке:

Бабка, где немцы?
- Немцы?? Немцев, касатик, уже двадцать лет как прогнали.
- Да ну? А я-то всЈ поезда под откос пускаю...

Бородач, по крайней мере, сумел переосмыслить свою миссию. Куда там "правозащитникам"! При этом, несмотря на все свое безумие, они вполне разумно ведут свою борьбу на внутреннем фронте: "человек имеет право... то есть не официальное право, а сам имеет право разрешить своей совести перешагнуть..." Иначе говоря, у раскольниковых прошлого и настоящего право работает как ингибитор совести. А может быть и как убийца.

Если "права человека" становятся наднациональной силой, неким идолом или демиургом, который бросает вызов Творцу и заменяет собою трезвый христианский взгляд на человека и общество - тогда простите, таким правам у нас нет места. И не будет.