Чем воюют ополченцы в донбассе. Но с техникой связи, как говорят, были проблемы

Экспертная организация Armament Research Services (ARES , «Исследовательские услуги по вооружениям») в ноябре опубликовала третий по счету исследовательский отчет об оружии и боеприпасах, задействованных в конфликте на Украине. В документе (английский, pdf ) больше 100 страниц и столько же фотографий. На Западе считают, что он содержит самый полный список вооружений, которые на данный момент имеются у ополченцев Донбасса.

1. Самозарядные винтовки

Это в основном «Калаши» еще советского производства, имеется также охотничье или спортивное оружие. Но встречаются и снайперские винтовки, аналогичные тем, что использовались российскими военными в Крыму. На этом фото они в руках ополченца посередине.

2. Пулеметы

Есть те, что стоят на вооружении украинской армии, и те, что лишь в минимальных количествах экспортировались из России, как пулемет «Печенег». На этом фото — ручной пулемет Калашникова РПК-74.

3. Дробовики и винтовки с продольно-скользящим затвором

Замечены у ополченцев, которым не досталось более современного качественного оружия. Некоторые стволы, похоже, сохранились со времен Великой Отечественной войны или даже раньше. Помимо российских, используются дробовики турецкого и филиппинского производства. На фото легендарная трехлинейка — винтовка Мосина образца 1891/30 годов.

4. Пистолеты

В основном пистолеты Макарова и Стечкина. Последний вы видите (в кобуре) на этом фото Игоря Стрелкова (Гиркина) — бывшего командира ополченцев и экс-министра обороны ДНР.

5. Крупнокалиберные снайперские винтовки

У ополченцев имеются в основном устаревшие образцы времен Великой Отечественной, такие как противотанковые ружья Симонова и Дегтярева. Но как минимум однажды они были замечены в использовании АСВК (Армейская Снайперская Винтовка Крупнокалиберная), которая лишь в 2013 году поступила на вооружение российской армии и, насколько известно, пока не экспортировалась.

На этом фото у ополченца в траншее ружье Симонова, снабженное дульным тормозом от ружья Дегтярева.

6. Крупнокалиберные пулеметы

В основном это старые пулеметы советского производства. Но на этом мартовском фото из Крыма вы можете видеть пулемет «Максим» образца 1910 года, причем в механизме отсутствует главный компонент — боевая пружина. То есть, это оружие недействующее и, возможно, было вынесено из музея или взято у коллекционеров.

7. Подствольные и автоматические гранатометы

Такие имеются и у военных Украины, и у ополченцев Донбасса, все — советского производства. На фото — АГС-17 «Пламя».

8. Ручные противотанковые снаряды

Советские РПГ-7, РПГ-22 «Нетто», РПГ-26 «Аглень», РПГ-18 «Муха», а также реактивный пехотный огнемет «Шмель» и его современная модификация МРО-А, которая Россией не экспортировалась.

9. Безоткатные орудия и минометы

Станковый противотанковый гранатомет СПГ-9 «Копье», 82-мм и 120-мм минометы и буксируемое артиллерийское орудие 2Б16 «Нона-К». Всё советского производства и всё имеется на вооружении обеих сторон украинского конфликта.

10. Противотанковые управляемые ракеты

Опять же, в основном советские («Фагот», «Штурм», «Метис»), но у ополченцев имеется и современный российский комплекс «Корнет», которого нет на вооружении украинской армии. Причем он мог попасть в Донбасс и не из России, поскольку та экспортирует его в ряд других стран. В частности, такие комплексы видели в секторе Газа, Ираке, Ливии и Сирии. (На фото — ПТРК советского образца).

11. Переносные ЗРК

Из всех, что есть у ополченцев, больше всего вопросов вызывает польский комплекс «Гром». Единственная страна, куда Польша его экспортировала, — это Грузия. В 2008 году во время конфликта в Южной Осетии, часть этих ЗРК была захвачена российскими войсками.

На этом кадре из украинского телерепортажа хорошо видна маркировка на стволе захваченного у ополченцев «Грома»: надпись GROM E2 и год изготовления 07 (2007).

12. Средства ПВО

Советские установки, которые, скорее всего, были захвачены повстанцами в украинских арсеналах.

13. Артиллерия

У ополченцев есть как минимум 5 видов орудий советского производства. Здесь они позируют со 152-мм гаубицей «Мста-Б», захваченной у украинских военных.

14. Танки

Иностранцев больше всего беспокоят танки Т-72Б и Т-72БА, которые Россия не продавала за рубеж, и в особенности модернизированный Т-72Б3, который, по словам украинских военных, они захватили у повстанцев. Это новейший танк, поступивший на вооружение РФ только в 2013 году.

Кадр из телерепортажа об уничтожении Т-72Б3 под Иловайском.

15. БМП и БТРы

В отчете говорится, что на вооружении повстанцев среди прочей военной техники был замечен новейший российский БТР-82АМ, введенный в строй в армии РФ с 2013 года. На фото — повстанцы на БТР во время парада в Луганске в сентябре 2014 года.

Наконец, у экспертов остаются вопросы по РСЗО «Смерч» , ЗРПК «Панцирь С1» и ЗРК «Бук» . Есть сведения из неких источников, что ополченцы используют и эти виды современных российских вооружений, которых нет у украинской армии. В частности, многие убеждены, что именно из «Бука» был сбит малазийский рейс MH-17. Но ARES признает в своем отчете, что не может подтвердить достоверность всей этой информации.

Кто воюет в ополчении Донбасса? Откуда взялись эти люди? Ниже - десяток ополченцев, фото, семья, взгляды на жизнь. Часть из них уже нет в живых, кто-то еще воюет, кто-то вернулся в Россию. Можете рассматривать эти 10 человек (целый взвод) как социологический срез: кто в РФ готов реально идти воевать и за что.

Занятно при этом, насколько цели людей, которые едут на войну, расходятся с целями тех, кто эту войну начал и снабжает их оружием. Первые (добровольцы) воюют "за Русь", вторые (Кремль) - за спасение своих капиталов (наворованных) от Майдана в Москве. И эти два вектора странным образом соединились в Донбассе.

1. Матвей Ефремов , Петербург.

Политические убеждения: монархист, активист РИД (Русского имперского движения)

Из программы РИД:

"Первоочередными задачами русской национальной власти, с точки зрения РИД, являются:

Провозглашение на территории РФ Российской Империи с монархической формой правления. Назначение Верховного правителя (регента, диктатора) до созыва Всероссийского Земского Собора для призвания на царство нового Монарха".

Матвей Ефремов был убит 4 июля 2014 г. на дороге между Семеновкой и Славянском. Микроавтобус с ополченцами попал в засаду. У Матвея осталась жена и трое детей.

2. Олег Мельников , Петербург.

Олег Мельников стоит вторым слева. Политические убеждения: либеральные.

Защитник Химкинского леса, участник протестов на Болотной 6 мая 2012 г. против "переизбрания" диктатора Путина.

Олег на Болотной.

4 июля 2014 г. Олег Мельников ехал в одном микроавтобусе с Матвеем Ефремовым из Славянска в Семеновку. Олегу повезло - он был просто ранен.

3. Алексей Юрин , Можайск.

Алексей - десантник из России, служил в 45 отд. полку ВДВ особого назначения (г. Кубинка, Московской обл.). На фото - крайний справа.

Политические убеждения - не известны.

С подружкой

В аэропору Донецка, вскоре после прибытия на Украину.

Через несколько часов

Алексей Юрин был убит 26 мая 2014 г. в первом же бою (за аэропорт). Ему был 21 год.

4. Николай Леонов , Днепропетровск.

Чемпион мира по кикбоксингу, закончил Полтавскую духовную семинарию, сочинял песни в стиле "православный рэп" (и такой бывает, оказывается).

Политические убеждения: монархист.

Николай Леонов в центре Донецка 25 мая 2014 г. Жить ему осталось 1 день.

26 мая 2014 г. Николай Леонов погиб в боях за аэропорт вместе с десантником Алексеем Юриным из России. Похоронен на родине в Днепропетровске.

5. Алексей Лемец, пос. Нижняя Крынка Донецкой обл.

Шахтер Донбасса, 31 год, отец троих детей. Политические взгляды - не известны.

Записался в ополчение, погиб 19 июня 2014 г. под Славянском. Прямое попадание из миномета. От тела ничего не осталось.

Елена Лемец , вдова покойного:

«Он хотел защищать свою семью, своих детей, родную землю. Я не смела, не могла отговаривать Лешу - ведь он мужчина, он всегда сам принимал решения», - говорит Лена.
Страшную весть Лена получила ночью - пришел родной брат Алексея и прямо сказал: «У тебя больше нет мужа, а у меня - брата». Вместе с Лешей погибли еще двое его товарищей. Похоронили их там же, в Славянске, в братской могиле".

Вдова и трое детей.


6. Артур Гаспарян , из Москвы.

Приехал в Москву на заработки в 2011 г. из Армении. Гастарбайтер. Политические взгляды - не известны.

Под впечателением событий в Одессе 2 мая 2013 г. записался добровольцем в Донбасс. Провоевал немного, чудом остался жив в мясорубке в аэропорту 26 мая, потом разочаровался в ДНР. Перешел обратно границу, вернулся в РФ. И дал подробное интервью американскому радио "Свобода" про свою поездку в Донбасс. Сначала в Москве была встреча с вербовщиком, потом тренировочный лагерь под Ростовом, потом переправили в Донецк. Денег не обещали:

"Ни суточных, ни командировочных, только бесплатное питание, обмундирование, оружие и гарантия, что тела привезут в Ростов и отдадут родственникам, если, конечно, найдут..."

О составе ополчения и местных жителях-халявщиках:

"Большинство [ополченцев] русские, чеченцы, ингуши, такие как я, из Армении тоже есть. С местными я общался, они говорят, что от нас требовалось - мы сделали. Я говорю: "Что от вас требовалось?" Они говорят: "Мы же голосовали, а остальное от вас зависит". В смысле, референдум о самоопределении Донбасса, мы воевать не хотим . Один мне вообще сказал: "Я хочу получать свою зарплату, бухать и до следующей зарплаты".

Артур Гаспарян с боевым товарищем:

"В ночь с 25 на 26 мая нас подняли по тревоге... Сели в гражданские автобусы и поехали в аэропорт. Отрядом в сто человек мы вошли в здание, к нам еще присоединились осетины... Украинские военные вокруг аэропорта. Было шапкозакидательство, что, мол, мы такие крутые и все нас боятся. Но получилось с точностью наоборот. В два часа прилетели вертолеты, потом самолеты и стали бомбить порт..

Мы спустились на первый этаж, просто сидели и ждали смерти. Выйти на улицу было невозможно. Кто-то позвонил нашему командиру, его позывной "Искра", в чьем подчинении сто человек, прозвучала команда загружаться в "КамАЗы". Это уже был вечер. Машины стояли внутри, в терминале. Я не хотел лезть в "КамАЗ", понимал, что это рискованно. "Искра" мне сказал: "Будешь обсуждать приказ - расстреляю на месте".

Мы сняли тенты, открытые машины, битком набитые добровольцами. Наш "КамАЗ" вылетает из терминала, и мы начинаем стрелять во все стороны...Мы пролетели на сумасшедшей скорости, я не успел разглядеть, кто-то еще стрелял. Через пятьсот метров из гранатомета подбили нашу машину, снаряд попал под кабину водителя, мы перевернулись. Нам, как оказалось, повезло, мы вылетели с борта, ушиблись, но без переломов. Ту машину, которую подбили первой, добивали из пулеметов перекрестным огнем... "

Один из "Камазов", ставших братской могилой.

Чудом оставшись жив в Донецке, Гаспарян разочаровался в ДНР:

"Все бесперспективно, неорганизованно. Там столько командиров... Каждый третий себя объявляет командиром. Какая-то группа свою группу организовывает. Единого командования нет. Я думал, что будет как в армии: строгий режим, организованность, связь, слаженность. Ничего этого не было, поэтому и уехал".

7. Кирилл Римкус, Петербург.

Римкус - второй слева, стоит держа флаг ЛНР



А также "Ярусский".

Фото крупным планом.


На фоне Зимнего дворца, в центре культурной столицы.

Кстати, Кирилл Леонидович Римкус поехал в Донбасс воевать с украинским фашизмом не один, а с другом - Алексеем Юрьевичем Мильчаковым.

8. Алексей Мильчаков , Петербург.

Знакомое фото. Алексей Мильчаков тут - второй справа, с поднятым автоматом.
Политические убеждения: нацист.

Хобби: садист-живодер

В 2011 г. прославился на весь Интернет , опубликовав на своей странице вконтаке фото зверского убийства щенка и приготовления из него шашлыка.

Украинские СМИ в июле 2014 публиковали сообщения, что Мильчаков был убит в Донбассе.

Однако эти сообщения не подтверждены независимыми источниками. Во всяком случае страница Мильчакова вконтакте продолжает регулярно обновляться.

9. Антон Раевский , Петербург.

Политические убеждения: нацист

Из записи на странице Раевского вконтакте от 3 июля 2014 г.

"Весьма забавно читать сообщения и комментарии укров и путинойдов.Те и другие называют меня русским фашистом и нацистом.Если с украинскими шовинистами-русофобами вся ясно,то специально для поклонников Путина,Старикова,Кургиняна и прочей кремляди говорю: в ополчении,в армии ДНР большое кол-во русских НС и монархистов,и НИ ОДНОГО соратника партии "Партия Великое Отечество",партия "Единая Россия" и "Суть времени".Кукарекайте дальше кремлядь"

10. Сергей Жданович, Электрогорск (Московская обл.)

Инструктор спецназа. Ранее воевал в Чечне (46 отдельная бригада особого назначения ВВ), служил в ОМОНе.

Чечня. 2002 г., Жданович - крайний справа.

Политические убеждения: член партии "Единая Россия". Мог бы жить - не тужить, спокойно ветеранствовать:

Отдыхать в санаториях в Пятигорске

Но по зову партии поехал Сергей Борисович в Донбасс помогать ополчению. 14 мая 2014 г. уехал, семье сказал, что едет на военные сборы в Ростов-на-Дону. 26 мая погиб в Донецке.

Фото ниже сделано в аэропорту Донецка, за несколько часов до смерти. При попытке захвата аэропорта Сергей Жданович был убит.

Его похоронили в Электрогорске по-тихому, без лишнего шума. На похороны пришли дети из местного военно-патриотического клуба "Гром", который покойный курировал в городе. Теперь этот клуб носит его имя.

Петербуржцы массово записываются в добровольцы и уезжают на юго-восток Украины. И отсчет боевых потерь уже начался. На прошлой неделе двое питерцев погибли под Славянском, проведя на передовой всего три дня.

В Северной столице действует не менее пяти националистических организаций, которые формируют группы добровольцев и перебрасывают их через российско-украинскую границу.

Александр Жучковский (на фото), координирующий работу с российскими добровольцами, рассказал "МК" в Питере", кто и зачем едет на Украину.

"Яндекс-деньги" — за киевскую хунту?

— Когда вы приехали на Украину?

— Я прибыл в Луганск в начале мая. Но уже через две недели после известного видеообращения Игоря Стрелкова, призвавшего всех помогать Донбассу, выдвинулся в Славянск. Всех новоприбывших специально отправляли сразу на передовую в Семеновку, чтобы проверить подлинные намерения добровольцев. Дело в том, что в начале военных событий на Украину ринулись разнообразные криминальные элементы, желающие разжиться оружием и заняться мародерством, либо просто сумасшедшие. Но реальная война таких отторгает. Я сам сталкивался с людьми странными, неуравновешенными, и, как правило, их быстро отправляют домой. В Семеновке вместе с другими добровольцами я занимался сооружением оборонительных укреплений. Находился там две недели. Затем выехал в Россию — закупать снаряжение и технические средства. Сейчас я несу службу как ополченец и по мере сил и возможностей координирую добровольцев и собираю средства на снаряжение для бойцов.

— Какое требуется снаряжение?

— Камуфляжная форма, обувь, ремни... В общем, вся амуниция. Также предметы военного быта — кобуры, бинокли, тепловизоры....

— Кто вас финансирует?

— Люди просто скидываются в общий котел. Мы опубликовали счета в Интернете, на которые стали приходить переводы со всей страны. Начиная со ста рублей и заканчивая крупными суммами в 200 тысяч рублей. Есть люди, которые регулярно присылают по 10-15 тысяч. За полтора месяца, что идет сбор средств, я опубликовал уже четыре подробных отчета о том, куда пошли эти деньги.

— Сколько денег поступило на ваши счета?

— Около 8 миллионов рублей. Но прохождение этих денег через счета в последнее время было затруднено. Дважды блокировался счет на "Яндекс-деньги". Неофициальная аргументация оператора была такая: вы вербуете наемников и организуете незаконные вооруженные формирования. Мы до сих пор не можем вывести средства с этого ресурса.

Взрослые идеалисты

— Это правда, что российским военным в отставке предлагают "повоевать" за 500 тысяч рублей в месяц?

— Это все пропагандистские выдумки. Я тоже много раз слышал такие истории, но ни разу не увидел им подтверждения. Более того, ко мне постоянно обращаются люди, которые спрашивают, возможно ли получать жалованье на постоянной основе, потому что они, дескать, отличные военные специалисты. Но я каждый раз подчеркиваю, что мы не занимаемся вербовкой наемников. Те люди, которым мы помогаем, едут на эту войну добровольно.

— Что ими движет?

— Я часто задавал этот вопрос самим добровольцам. Среди них много студентов. В прямом смысле детей 17-18 лет. С ними все ясно — романтика войны, идеалистические взгляды. Но я поразился тому, что и среди взрослых мужчин немало идеалистов, только их выбор более осознанный, они понимают, за что рискуют своей жизнью. Я уже могу говорить о некой тенденции — на Украину едут состоявшиеся здесь, в России, люди. Социально активные, успешные, реализованные в семье. Как, к примеру, Матвей Ефремов, погибший в Славянске. Успешный менеджер, многодетный отец. Нисколько не похожий на брутального мужика, который ходит в камуфляже. Его жена потом рассказала мне, как с самого начала событий на юго-востоке Украины он мучился, не находил себе места. А после событий в Одессе принял твердое решение ехать добровольцем. По словам родственников, отговаривать было бесполезно. На вопрос, надолго ли он поехал, отвечал: "Пока не освободим Новороссию".

— Происходит какой-то отсев добровольцев?

— Стараюсь встретиться с человеком лично и выяснить, насколько он психологически и физически готов к войне. По интернет-переписке не всегда понятны его суть и намерения. Петербуржцы проходят 6-дневную подготовку в военно-спортивном клубе — так называемый "курс партизан". Желающих уже столько много, что их обучение поставлено на поток. Им дают элементарные знания по технике безопасности, обеспечивают снаряжением и уже организованной группой отправляют на Украину. Жители других регионов (к примеру, Владивостока или Таганрога) едут сразу без всякой спецподготовки в Ростовскую область — на определенные участки границы, где работает "коридор". Там их встречают и переправляют. А дальше все зависит от желания добровольцев — они могут остаться в Луганске или поехать в другое место. Большинство все-таки хочет воевать в подразделениях Стрелкова, так как он пользуется наибольшим авторитетом.

— Сколько человек с вашей помощью уже уехали на юго-восток Украины?

— За два месяца более 300 добровольцев. Большинство из Питера и Москвы. Много ребят едут с Урала, из Сибири. Недавно прибыли два парня из Дагестана тоже записываться в ополченцы. Но есть и другие координаторы, которые занимаются тем же, чем и я. По самым приблизительным оценкам, не менее полутора тысяч россиян ушли в ополчение.

— Среди добровольцев есть женщины?

— В Донбассе их много. Из России приезжают тоже, но их единицы. Хотя девушки мне пишут, говорят, что могут оказывать первую медпомощь. Кстати, в последние дни боев за Славянск ощущалась острая нехватка врачей, я даже выступил с обращением в социальных сетях, призывая медиков на помощь. И среди откликнувшихся две трети были женщины. Но я принял решение их не брать, посчитав, что слишком велик риск.

— Как устроен быт ополченцев?

— Люди живут либо в заброшенных административных или производственных зданиях, либо в лесопосадках — в окопах. Проблем с питанием и водой нет, так как боевые действия ведутся в населенных пунктах. Только в случае окружения могут возникнуть перебои — так было в Славянске, где перерезали водопровод.

В Кремле "сливают" Донбасс

— Ополченцы ждут помощи от России?

— Сначала ее очень ждали. Но сейчас уже стало понятно, что помощи не будет. По крайней мере в ближайшем будущем. Все зависит от расклада сил в Кремле. Есть, как мы говорим, "сливовая" партия — то есть партия "слива" (и она пока побеждает), а есть силовики, которые настроены на поддержку украинских ополченцев. Сейчас бойцы рассчитывают только на свои собственные силы. Поэтому количество добровольцев на Донбассе растет — я знаю, что только за сутки после падения Славянска в ряды ополчения вступило около тысячи человек. Война раскручивается. Но мы ощущаем тотальную поддержку российского общества. И это нас очень сильно поддерживает. К примеру, еще недавно пограничники не пропускали груз с медикаментами, так как на них не было документов. А сейчас ни полиция, ни пограничники, ни ФСБ не чинят никаких препятствий.

— Какие сейчас настроения среди ополченцев?

— Я находился в Славянске почти беспрерывно, вплоть до того момента, когда он был оставлен войсками ополчения. В последние дни его бомбили постоянно. Сам Славянск стал одной передовой. Поэтому было решено оставить город, чтобы не допустить бессмысленных жертв — и среди добровольцев, и среди местных жителей. Но, несмотря на это, многие ополченцы все равно настроены оптимистично, даже думают, что вскоре мы одержим победу. Я, кстати, тоже верю в это. Логика войны говорит, что невозможно закончить боевые действия где-то у границы, надо уничтожить источник зла. И в умах большинства ополченцев таким злом является Киев.

Вдове погибшего собрали 500 тысяч

Два петербуржца погибли 2 июля на юго-востоке Украины. Матвей Ефремов и Владимир Мельников не были профессиональными военными. Они поехали на войну добровольно. Это были очень разные люди, и в мирной жизни их судьбы вряд ли бы когда-нибудь пересеклись. Ефремов — молодой, успешный менеджер, глава большой семьи. Мельников — спортсмен, националист, одиночка.

По словам Александра Жучковского, который был на месте событий, все случилось при переезде из Славянска в Семеновку. Их микроавтобус попал в засаду. Матвей и Владимир, несмотря на приказ отступать, остались возле автомобиля, прикрывая отход товарищей. Оба погибли от прямого попадания танкового снаряда в машину. У 36-летнего Матвея Ефремова осталось трое детей. По словам Жучковского, ополченцы собрали 500 тысяч рублей и передали их вдове. У 54-летнего тренера по рукопашному бою Владимира Мельникова семьи нет. Перед отъездом на Украину он наказал своим друзьям в случае своей гибели отдать все его сбережения в помощь ополчению.

Ирина Молчанова

- Европейцы пополняют ряды ополченцев
- Украинская армия встаёт на сторону ополчения ДНР (видео)
- 25-я бригада ВДВ перешла на сторону народного ополчения в Славянске

Артуру Гаспаряну 24 года, он родом из города Спитак (Армения). В мае он был завербован в Москве и отправился на восток Украины, чтобы сражаться на стороне сепаратистов. Недавно он вернулся в российскую столицу, где дал обширное интервью.

Гаспарян сражался в рядах ополченцев батальона Восток

В первый раз вы выразили желание отправиться воевать на Украину на одном из форумов социальной сети ВКонтакте, после того, как прочли о сгоревшем Доме профсоюзов в Одессе, когда погибли 42 промосковских сепаратиста. Что произошло дальше?

На встречу неподалёку от ВДНХ пришло человек десять. Мы говорили во дворе одного из жилых домов. Нас встретил мужчина славянской наружности и в гражданской одежде, который не назвал своего имени.

Первым делом он спросил, умеем ли мы обращаться с оружием. Он предупредил, что мы поедем в Славянск, и вполне вероятно, нас ждёт верная смерть, а также что мародёрство там карается расстрелом на месте. (В последнем, кстати говоря, у меня была возможность убедиться лично несколько раз за время моего пребывания на Украине). После этих предупреждений двое потенциальных новобранцев сразу ушли.

Они обещали вам деньги?

Они не обещали ни зарплаты, ни суточных. Только бесплатное питание, одежду, оружие и обещание в случае гибели отправить наши тела в Ростов-на-Дону, чтобы затем передать родственникам. Если, конечно, они их найдут. Они настаивали на том, чтобы мы удалили все наши аккаунты в интернете, всю личную информацию. Я удалил свои странички из ВКонтакте и Одноклассниках.

Как вы добрались до украинской границы?

Утром 12 мая наша группа погрузилась в две машины и направилась на юг. До Ростова мы добрались за 24 часа. Оказалось, что водители тоже были волонтёрами. Один из них, кстати, погиб. Потом нас довезли до лагеря ополченцев — несколько маленьких домиков между берегом реки и лесом — я не знаю, где точно. Они забрали все наши дорожные карты. Телефоны и прочие гаджеты заблокировали и тоже забрали, как и другие личные вещи. Мы переоделись в то, что нам выдали.

Как долго вы находились в этом лагере?

Около двух недель. Каждый день приезжало всё больше и больше новых волонтёров. К концу нас там набралось около сотни. Всё это время мы проводили в военной подготовке, почти без отдыха. Мы вставали, отправлялись на пробежку, потом завтракали, потом нас обучали военным премудростям, в том числе ориентированию на местности, в лесу. Мы также учились общаться руками.

Что Вы имеете в виду под «общением руками»?

Нас учили понимать жесты, с помощью которых мы бы могли узнавать друг друга, передавать информацию ночью в тишине и подавать такие сигналы, как «назад», «стоп», «ложись», «опасность» и тд.

Сейчас я могу общаться жестами, как это делают немые. Всему этому нас учил инструктор в гражданской одежде. Также как и другие большие и маленькие руководители, он не назвал своего имени. Мы не знали даже имён друг друга, только позывные. Даже сейчас я не знаю имён большинства парней, которые погибали рядом со мной в этом аду.

У вас был какой-нибудь военный опыт до Украины? Может быть, во время конфликта в Нагорном Карабахе?

Там были в основном перестрелки, использовалось автоматическое оружие и гранатомёты. С украинской войной не сравнить. Тем не менее, я знал о войне больше других парней, обучавшихся в этом лагере.

Были ли среди них российские националисты?

Я не видел никаких националистов, хотя больше всего там было славян. А кто они — русские, украинцы или белорусы, я не могу сказать. Они были хорошими парнями, патриотами. Никто не относился ко мне иначе из-за того, что я армянин.

Несколько парней приехали с Кавказа, были армяне из Краснодара и из украинского города Кривой Рог. Немного позже приехали несколько чеченцев. С некоторыми мы очень подружились — одного парня называли Рыжий, а другого Мелкий. Они оба были убиты в тех КамАЗах.

Как вы пересекли границу?

Около полуночи 23 мая мы выехали из лагеря. Нас было около ста ребят на Камазах и Ниве. Мы ехали несколько часов и остановились у границы. Там к нам присоединилось ещё человек пятьдесят ребят из других лагерей и нам раздали оружие: гранатомёты, автоматы, пистолеты и гранаты. После этого мы опять расселись по машинам.

Вас учили стрелять?

Некоторые умели стрелять из гранатомётов. Меня назначили командиром группы пулемётчиков из трёх-шести ребят, после того, как увидели мои военные документы.

Я думаю, что у них существовали особые числовые коды, которым я сразу не придал значения. Когда они звали меня, то просили прочесть этот код. Так они понимали, как использовать мои навыки. Очевидно, что они работали так с каждым по отдельности.

Гаспарян (справа) с другими бойцами батальона «Восток»

Кого вы имеете в виду, когда говорите «они»? Это люди из ФСБ, ГРУ, МВД? Кто вас встречал, обучал, перевозил через границу?

Я не знаю о них ничего, ни фамилий, ни имён. Они выглядели как славяне. Все они были в гражданской одежде. Я даже лиц их не помню.

Когда вы пересекли границу?

На рассвете 24 мая. С украинской стороны нас встречал представитель самопровозглашённой Донецкой Народной Республики. К тому времени они захватили военную базу в Донецке и разместили нас там, в бараках. Мы отсыпались целый день. Потом помылись, привели себя в порядок.

На следующий день, 25 мая, мы приняли участие в параде, проехав по улицам на наших КамАЗах — это был тот самый раз, когда чеченцы попали во все мировые СМИ. Они охотно давали интервью, стреляли в воздух, позировали для фото. Люди приветствовали волонтёров из России как освободителей. Вечером мы вернулись в бараки.

Когда состоялся ваш первый бой?

Нас подняли по тревоге в ночь с 25 на 26 мая. В моей группе были трое ребят — из Москвы, Липецка и Чукотки. Все они погибли. Мы сели в гражданские автобусы и поехали в аэропорт.

Мы проникли в здание аэропорта, где к нам примкнула группа одесситов. Пассажиров быстро эвакуировали, но сотрудники аэропорта оставались на своих рабочих местах. Утром совершили посадку два самолёта, мы не вмешивались в работу аэропорта. Здание было быстро взято под полный контроль.

Наши люди контролировали ситуацию на каждом этаже. Я и мой помощник отвечали за седьмой этаж, под самой крышей. Нам поставили задачу просматривать прилегающую территорию примерно на полкилометра, чтобы никто не мог подобраться. Мы установили пулемёт.

Какой смысл был захватывать гражданский аэропорт Донецка? Основные бои в то время шли совсем в другом месте, под Славянском.

Чтобы они не могли сажать самолёты с подкреплением из Киева. Нам сказали, никто не будет в нас стрелять. Они просто попозируют на камеры и всё. Что нас увидят, испугаются и сразу сдадутся. Мы их разоружим и отправим домой. Аэропорт будет наш.

Что вы имеете в виду?

Вокруг аэропорта располагались украинские войска. Ходили слухи, что мы превосходим их силой, и они нас боятся. Но оказалось, что всё совсем наоборот.

В два часа прилетели вертолёты. Потом самолёты, которые стали нас бомбить. Я насчитал четыре вертолёта и два самолёта. Я с товарищем был на крыше. Когда началась бомбёжка, мы быстро спустились на шестой этаж.

У вас была зенитная артиллерия?

Наш командир из батальона «Восток» Александр Ходаковский [глава Службы безопасности Донецкой народной республики, бывший командир «Альфы»] сказал, что бомбить аэропорт не будут, и что «зенитки» нам не понадобятся. Поэтому мы оставили их на базе.

Пророссийские ополченцы на крыше международного аэропорта Донецка, 26 мая 2014

Там были агенты из Службы безопасности Украины, перешедшие на сторону Донецкой Народной Республики. У них было очень необычное оружие — я такого никогда не видел. Они уехали примерно в час дня, а бомбёжка началась в два.

Что происходило на вашем этаже?

Один чеченец был убит на крыше сразу. Ещё двоих ранило. Они стреляли с вертолётов из всего, что у них было. Они вынудили нас спуститься внутрь, засесть в здании, и стали бомбить со всех сторон. По периметру аэропорта были их ракетные пусковые установки, из которых они обстреливали терминал.

Ходаковский наивно думал, что раз аэропорт новый (его открыли в 2012 году к чемпионату Европы по футболу), то уничтожить его никто не решиться. Такого никогда бы не произошло, если бы у нас были наши зенитки.

Как вы думаете, это было предательство или некомпетентность?

Я не знаю. Мы потеряли много людей. Один из чеченцев — очень толковый парень — бросил пару дымовых шашек на крышу и смог вытащить своих раненых товарищей. Мы пробились вниз на первый этаж и просто сидели ждали, пока нас убьют.

Мы не могли выбраться наружу. Кто-то связался с командиром — человеком с позывным Искра — и нам приказали грузиться в грузовики. Был почти вечер. Грузовики стояли внутри — на терминале. Я не хотел лезть в машину. Знал, как это рискованно. Искра сказал мне, «Если оспариваешь приказы, я тебя прямо здесь пристрелю». Я взял оружие, и полез в грузовик.

Сколько людей было в грузовике?

Было два грузовика, по 30-35 человек в каждом. Прикрывающая группа осталась в аэропорту. Они вышли ночью пешком — выбрались все. Искра приказал выезжать с терминала и стрелять во всё, что движется. Мы подняли брезент. Наш грузовик выехал и мы начали стрелять во все стороны. Мы смогли проехать по дороге примерно 4 или 5 километров. Между грузовиками было около 500-600 метров. Мы гнали, и стреляли без остановки. Страшно было.

Украинский вертолёт Ми-24 отстреливает тепловые ловушки над жилыми районами после атаки международного аэропорта Донецка 26 мая 2014 года.

Я перестал стрелять, когда понял, что не в кого. Когда мы приехали в город, то увидели первый грузовик, стоящий на дороге. Я не понимал, что происходило. Мимо ехали машины, вокруг стояли люди — это было в пригороде Донецка.

Были там погибшие и раненые?

Мы проехали мимо на большой скорости. Я не увидел. Кто-то всё ещё стрелял. Через 500 метров кто-то выстрелил по нашему грузовику из гранатомёта. Ракета попала в кабину. Мы поняли, как нам повезло, и повыпрыгивали. Нас чуть помяло, но никто не был ранен. Грузовик, который они обстреляли первым, попал под перекрёстный огонь пулемётов. Ещё по ним стреляли снайперы. Там погибло не меньше 30 человек.

Потом они откуда-то начали стрелять и по нам. Я бросил свой ствол и подхватил одного раненого парня, из Крыма. Я взвалил его на спину и немного пробежал куда глаза глядят. Нас нашёл наш медик. У него было оружие, я взял его, и начал стрелять во все стороны, по крышам. И бежал дальше с этим раненым парнем.

Вы знали, под чьим контролем город?

Мы были уверены, что город захватила национальная гвардия, и что они ищут нас. Мы добрались до пункта скорой помощи и я пару раз выстрелил в направлении крыши, чтобы привлечь их внимание. Мой товарищ истекал кровью. Его ранили в ногу и руку. Я стал кричать врачам, «Помогите ему», а женщина в ответ крикнула, «Не беспокойся, мы за вас!». Мы положили крымчанина в «скорую помощь» и они увезли его в госпиталь. Я рассказал им, где находятся грузовики, и туда отправилось шесть «скорых». Вскоре они привезли в госпиталь раненых.

Кто-то сказал мне, что из первого грузовика выжило только трое. Это был кошмар и ужас. Кто-то рассказал мне, что один парень подорвал себя гранатой, чтобы не попасть в плен к украинцам. Они не понимали, что их атаковали их собственные люди. Похоже, кто-то сказал местным ополченцам, что Правый сектор приближается к ним на двух грузовиках.

Какова была официальная версия?

По телевизору сказали что-то вроде того, что ополченцы перевозили безоружных раненых под знаком красного креста, и что украинские силы их расстреляли. До того момента я не знал, что нас атаковали собственные силы. Я был уверен, что это нацгвардия. Примерно 27-го утром двое ребят из группы прикрытия, что оставались в аэропорту, разбудили меня, и рассказали, что это был дружественный огонь.

Командир батальона Восток Александр Ходаковский под Донецком 1 июня 2014 года.

Мы думали, что делать дальше. Мы решили уходить ночью, тайно, пешком, назад к границе и в Россию. Мы нашли гражданку, переоделись, взяли несколько рюкзаков и оставили подразделение. С нами был водитель по прозвищу Шумахер. Он сказал, что у него под Донецком дядя. Мы вшестером добрались до его частного дома, чтобы переночевать. Утром 28-го мы услышали чьи-то крики из соседнего дома: «Не стреляйте! Не убивайте нас!». Оказалось, они послали за нами отряд.

Как они нашли вас?

Я не знаю. Может быть, кто-то нас сдал. Мы бросили шмотки и всё остальное и снова сбежали. Мы просто болтались по улицам без денег и документов. Потом добрались до блок-поста в Горловке и рассказали свою историю. С блок-поста нас отправили к их командиру с позывным «Бес». Но это уже другая история.

Почему вы провели две недели с «Бесом»?

У нас не было выбора. Я не знал, как выбраться. Бес оказался нормальным мужиком, он профессиональный военный из Горловки. Он пообещал нам отправить нас назад в Россию при первой возможности. Все пятеро нас оставались с ним. Мы рассказали, что с нами произошло, и он сказал, что не вернёт нас «востоковцам». И оставил нас в покое. Потом те, кто хотел воевать дальше — остались. Я уехал.

Я снова одел форму. Нам дали оружие, и мы принимали участие в нескольких операциях. Они были лучше организованы, более системными. Мы провели несколько диверсий — пробрались, взорвали, убрались. Мы взорвали украинский пост заправки в Докучаевске. Ночью мы пробрались к ним на гражданских машинах. Я прикрывал позиции пулемётом, а они взорвали пост из гранатомёта.

Зачем вы взорвали склад горючего?

Чтобы они не могли заправлять свои танки и грузовики.

А вам топливо не нужно?

У нас не было транспорта. Он начал появляться у ополчения примерно за три дня перед тем, как я уехал.

Какая история, которую вы видели по телевизору, поразила вас больше всего?

Когда они делают интервью с людьми из Донецкой Народной Республики- это фикция. ДНР, как я это понимаю, существует только в офисах [самопровозглашённого премьер-министра Александра Бородая] , [самопровозглашенного спикера парламента ДНР Дениса] ​​Пушилина, [бывшего украинского депутата парламента Олега Царёва]. Решения принимаются где-то в других местах другими людьми.

Журналисты, которые были в регионе, говорят, что около 20 процентов тех, кто борется — русские, а остальные 80 процентов, местные ополченцы

Я бы сказал, с точностью до наоборот. Большинство из них русские, чеченцы, ингуши. Есть также армяне, как я. Я говорил с некоторыми местными жителями, и они говорят, что они сделали то, что им сказали. Я говорю: «Что вам сказали сделать?» Они говорят: «Мы голосовали. А остальное — за вами». То есть, они приняли участие в референдуме, но не собираются воевать. Один сказал мне, «хочу получать зарплату, и пить до следующей зарплаты». В целом, у них нет опыта. Не знают, как обращаться с оружием. Никто не был в армии. Я говорю про Донецк.

А в Горловке?

Там 50 на 50. Но русские лучше воюют. Это люди, которые были в армии. Это настоящая армия — у Украины не было настоящей армии 23 года.

Почему вы нам всё это рассказываете?

До этого момента люди, которые — по сути — предали нас (того, что произошло в аэропорту можно было избежать, и все было бы по-другому, если бы было организовано правильно) по-прежнему отдают приказы, и добровольцы из России по-прежнему приезжают к ним на службу. Я хочу, чтобы эти люди поняли, кто ими командует. Я уехал. Я выжил чудом. Мне не хочется, чтобы они служили таким людям как Ходаковский и прочие. Я не знаю их всех по именам.

Как вы вернулись в Россию?

Бес сдержал свое слово. Он поблагодарил нас, дал нам каждому по 1000 гривен на дорогу, пожелал удачи, и отправил домой. Со мной было ещё трое ребят. Один тот, раненый, и двое других. Мы ехали на гражданских машинах по Луганской области, объехали таможенные пункты, проехали около 150 километров. На российской стороне нас встретили и переправили в Ростов. В итоге мы оказались на той же базе, где нас тренировали. Нам вернули наши документы, одежду, телефоны, дали денег на дорогу и отправили домой.

Вы являетесь гражданином Армении, другой страны…

Я даже воевал под флагом Армении. У меня есть фотографии.

Почему вы были готовы умереть за чужую страну?

Я не считаю Россию чужой страной. У меня менталитет советского человека. Мои деды воевали за Советский Союз, и я за это воюю. Я не считаю Россию чужой страной.

Побывали на так называемой линии разграничения в ДНР вместе с военнослужащими отдельного батальона специального назначения «Патриот» - командиром Второй роты «Патриота» Спартаком, замкомом Юрой и связисткой Евой, поговорили с ними о ситуации на фронте, об их батальоне, Минских договоренностях и ближайших военных перспективах.

Линия фронта на северо-западе Донецка, неподалеку от нескольких контролируемых ВСУ населенных пунктов, выглядит тревожно даже в ясную погоду. Оставленные снарядами ямы на проселочной дороге заполнены водой после прошедшего накануне весеннего ливня. Их приходится объезжать. Легковушка едет на самой большой скорости, которая возможна в этих условиях. «Мы здесь в зоне видимости, поэтому нужно проскочить это место быстрее», - объясняет мне боец с позывным «Юра», который ведет машину.

В эти минуты абсолютно тихо. Но тревожную картину за окном автомобиля создают уходящие в перспективу вышки линий электропередач с оборванными проводами. По обе стороны дороги раскинулись безжизненные заминированные поля, засеянные оставшимися еще с позапрошлого года подсолнухами, понуро склонившими теперь свои шляпки.

Мы останавливаемся на позициях, которые бойцы покинули несколько месяцев назад, потому что за два года их укрепления были пристреляны противником и снаряды залетали прямо в окопы. Юра показывает на виднеющуюся за подсолнуховым полем посадку - «зеленку». Говорит, что там уже расположены позиции украинцев. Окопы усыпаны гильзами, в них немного сползла земля из-за дождя.

Фото: Рамиль Сафин/EADaily.

«Мы за несколько месяцев, благодаря нашим парням и нашему комбату, продвинулись вперед на пару километров. ВСУшники заняли все высоты и знали каждую точку, где мы до этого стояли, били не наугад. Тогда с комбатом и было принято решение поменять диспозицию и занять высоты, чтобы мы могли видеть передвижение противника», - рассказывает Спартак.

По словам бойца, в это время проводилась очень большая и тяжелая работа. «Окапываться приходилось как в Великую Отечественную. Никакой техники не было. Как говорится - „два солдата из стройбата заменяют экскаватор“. Так и у нас, все делали своими руками», - говорит он.

Потери были, и эти потери значительны для батальона. «Надо понимать, что для нас каждый человек важен. Мы долго слаживались, срабатывались, мы своих людей бережем. В нашем батальоне „Патриот“ собрались все парни еще с 14 года», - отмечает боец.

Фото: Рамиль Сафин/EAdaily.

Спрашиваю про историю и боевой путь батальона. «Первый комбат Федор Муштранов, царство ему небесное, начал формировать батальон. Его позывной - „Патриот“. Он был боксером, первым в своей весовой. Он брал кубок Кости Цзю. Сам он - наш, донецкий. Погиб во время Дебальцевской операции, в Логвиново. Много парней с ним тогда полегло. Замкомбата Талиб был вместе с ним, получил множественные ранения. Думали, что не выживет, но молодец… Как говорится, захочешь жить, будешь выкарабкиваться. Первого комбата уважали, вот в честь него батальон и назван», - говорит Спартак.

Батальон прошел практически все горячие точки Донбасса. «Нас везде направляют. То же самое Логвиново, Трудовские, новоазовская сторона. В общем, везде, где надо, побывали», - сказал ополченец. В истории батальона были и трудные времена, когда он находился на грани расформирования. Но, отмечают бойцы, благодаря комбату «Чекисту», которого они очень уважают, батальон сохранился.

Фото: Рамиль Сафин/EADaily.

Сам Спартак начинал с батальона «Восток», потом была Первая славянская бригада, затем «Патриот». Он участвовал в боях за Саур-Могилу, воевал под Авдеевкой, в районе села Гранитное. «Да много где побывал. Сейчас всего и не упомнишь», - вспоминает он.

Ополченец Юра также воюет с 2014 года. Рассказывает, что семья не хотела отпускать его, и, когда он принял решение уйти в ополчение, дома начались ссоры. «Ну, а кто бы вместо меня пошел воевать?» - задает он вопрос, на который уже дал себе ответ два года назад.

Сейчас люди часто приходят служить ради зарплаты, а не за идею, как было в 2014 году, что не может не сказываться на боевом духе. «Много кто пришел именно за денежным довольствием в армию. Это плохо. С одной стороны, я понимаю, что их семьи нуждаются. Но, когда люди приходят вступать в батальон, объясняю им, что с денежным довольствием у нас очень тяжело. Да и человеческая жизнь не стоит этих 15 тысяч. Я говорю им: „Эти 15 тысяч ты сможешь заработать грузчиком в России. Но там ты останешься при этом живым“. Каждый должен понимать, ради чего и куда он идет», - уверен Спартак.

Мы подходим к возвыщающемуся в поле вентиляционному сооружению шахты, которое недавно служило бойцам наблюдательной вышкой. Оно пришло в негодность - железная лестница поскрипывает, нависшие плиты могут в любую минуту обвалиться, а война оставила в память о себе неровные вмятины и отверстия от снарядов. Откуда-то сверху на нас кричат степные вороны. Из гнезда, которое они свили в развалинах сооружения, вылетел слеток, и заботливые родители отгоняют от него непрошенных гостей.

Фото: Рамиль Сафин/EADaily.

Тем временем Спартак говорит, что сейчас бойцам ДНР приходится иметь дело с более подготовленным и серьезным противником. За два года Украине при активной поддержке ее покровителей удалось обучить и оборудовать свою армию. «Не будем недооценивать противника. У них есть хорошее оборудование, в разведку они ходят только ночью с тепловизорами, ночниками… Они с таким оборудованием могут подойти на расстояние до 300−200 метров», - рассказал Спартак. Ополченец объясняет, что поэтому, в случае подозрения по поводу работы ДРГ противника, бойцам в ночное время разрешается открывать огонь ради сохранения личного состава.

У украинской армии сейчас, по словам ополченцев, много иностранного, натовского оружия. «Приезжают хорошие джипы, РЛС у них польского производства, имеются у них и натовские 12,7-мм антиснайперские винтовки, которыми можно прошивать легкую броню», - говорит Спартак.

И не только оружием помогают Украине. Иностранных военных там тоже хватает. Причем некоторые приезжают из идейных соображений, а некоторые на своего рода сафари, чтобы поохотиться на людей. «Ловили мы одних таких пшеков (жаргонное название поляков - прим. EADaily ). Они приехали сюда развлечься, пострелять. Мы для них были своего рода дичью. Когда мы их в плен брали, кричал один: «Парни, не стреляйте! Я подданный Польши», - вспоминает Спартак.

Но, несмотря на перевес ВСУ в численности и вооружении, у сил ДНР есть свои преимущества, уверены бойцы. «У них побольше вооружения, численности, они обучены. Но зато у нас больше правды и смекалки. Они привыкли по-военному, а мы развернули карту, присели, обдумали все, прикинули, как лучше сделать. Выслушали 30 предложений и из них одно выбрали», - объясняет он. Свое мнение о «Минске» бойцы высказывают неохотно. «Каждый понимает, что надо свое забрать. Но одним батальоном или одним полком ничего не сделаешь. Сейчас сидим, ждем приказа. Без приказа никто действовать не будет», - говорят они. В политические интриги военные тоже не лезут. «У нас на передовой телевизора нет, в интернете мы не сидим, и без этого есть чем заняться», - заявляют бойцы. Хотят, чтобы наконец наступил мир на их земле, освобожденной от врага и можно было бы вернуться к мирной жизни, к своим семьям и привычным занятиям. «Побыстрей бы война закончилась. Нам много не надо, отбить бы свои территории и начинать уже работать, восстанавливать, строить. У нас для этого все есть: промышленность, сельское хозяйство, работящие люди», - говорит Спартак.

Мы уходим вперед, давая Еве и Спартаку поговорить. Они познакомились уже во время войны. Еве сейчас 23 года, она из Шахтерска, и ее мы впервые увидели в 2014 году. Тогда она была еще студенткой, в родной город которой неожиданно пришла война. А ее мама Людмила работала в социальной столовой поваром. В это время, в самое начало зимних холодов 2014 года, в Донбассе был голод и открывались социальные столовые, снабжаемые гуманитарными миссиями.

Фото: Рамиль Сафин/EADaily.

Позже Ева ушла в ополчение, а ее мама так и осталась поваром, но уже в военной части. Перешла туда вместе с дочерью. Интересуюсь, как у нее появился позывной. «Когда в „Патриот“ пришла, мне командир взвода дал такой позывной. Первая женщина во взводе, и пока что единственная», - рассказала Ева.

Фото: Рамиль Сафин/EADaily.

Тишину прерывают пулеметные очереди, эхом пронесшиеся по полю. Но в эти минуты думать о войне не получается. Счастливые лица Евы и Спартака скрашивают фронтовой пейзаж, и очень хочется верить, что совсем скоро они возвратятся к мирной жизни, война станет для них просто тяжелым воспоминанием, а подсолнечные поля, да и весь Донбасс вместе с ними, вернут свой жизнерадостный, цветущий облик.

Кристина Мельникова