О единстве церкви. Лосский Н.О

Николай Онуфриевич Лосский (1870-1965) принадлежит к той плеяде русских религиозных философов, которые стремились создать оригинальные философские системы, завершающие собой вековую традицию русской религиозно-философской мысли. Как отмечал В.В. Зеньковский, "Лосский справедливо признается главой современных русских философов… Он едва ли не единственный русский философ, построивший систему философии в самом точном смысле слова".

Н.О. Лосский родился в местечке Креславка Витебской губернии. В юности, как и многие его ровесники, он прошел период увлечения марксизмом и даже был изгнан из гимназии за пропаганду атеизма, почему ему пришлось уехать в Швейцарию для продолжения образования. В 1891 году Н.О. Лосский поступил на естественнонаучное отделение физико-математического факультета Петербургского университета. Через некоторое время он увлекся философской проблематикой и одновременно продолжил обучение на историко-филологическом факультете. С 1900 года Лосский преподает философию на Бестужевских Высших женских курсах и в Петербургском университете (сначала приват-доцент, а с 1916 г. - профессор). В 1903 году он получил магистерскую степень по философии, в 1907 году защитил докторскую диссертацию на тему "Обоснование интуитивизма".

После установления Советской власти Н.О. Лосский оказался среди тех русских философов, кто стал неугоден новым властителям России. В 1921 году он был изгнан из университета, а в 1922 году арестован и затем выслан из России. В 1922-1945 гг. Лосский жил в Чехословакии, работал в университетах Праги, Брно и Братиславы. В 1945 году переселился во Францию, а в 1946 году уехал в США, где стал профессором Свято-Владимирской духовной академии в Нью-Йорке. В 1950 году он вышел в отставку, но до 1961 года продолжал активную научно-философскую деятельность.

Перу Н.О. Лосского принадлежит много сочинений, недаром В.В. Зеньковский называл его одним из "самых плодовитых русских писателей по философии". При этом почти все его работы переводились на иностранные языки - английский, немецкий, французский. Из наиболее ярких трудов Н.О. Лосского стоит отметить следующие: "Обоснование интуитивизма", "Мир как органическое целое", "Ценность и бытие. Бог и Царство Божие как основа ценностей", "Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция", "Бог и мировое зло. Основы теодицеи", "Общедоступное введение в философию", "История русской философии", "Характер русского народа".

Как философ, Н.О. Лосский считается основателем учения интуитивизма и представителем персонализма в России. На его становление как мыслителя наибольшее влияние оказали учения В.С. Соловьева, немецкого философа Г. Лейбница, а также его последователя русского лейбницианца А.А. Козлова.

Н.О. Лосский разрабатывал философское учение, необычное для русской мысли своим высоким уровнем систематичности и логической обоснованности. Правда, еще В.В. Зеньковский отметил, что в системе Лосского присутствуют слишком разнородные идеи, хотя и очень искусно связанные, но имеющие разные корни и остающиеся разнородными: "Органический синтез… действительно едва ли удался Лосскому, хотя он… пытается добиться внутреннего сближения разных начал, соединенных им в одну систему".

В целом, философская система Н.О. Лосского состоит из следующих разделов: учение о предмете, методе и структуре философии; гносеология интуитивизма; идеал-реалистическая, персоналистская онтология и метафизика; философская психология и антропология; логика; теория свободы воли; христианская теономная этика; эстетика; социальная философия и психология; история философии. Конечно, в данном кратком очерке невозможно осветить все стороны системы Лосского, поэтому остановимся на ее наиболее значимых разделах.

Современный исследователь П.П. Гайденко отмечает, что Н.О. Лосский отличается от многих других русских философов тем, что стремится строить философию именно как науку, в классическом ее понимании. Философия, в понимании Лосского - это особая "наука о мире как целом", а ее главная задача - "установить цельную, непротиворечивую общую картину мира как основу для всех частных утверждений о нем". Наиболее полная форма философии - это метафизика, которая, по мнению Лосского, входит в состав всякого мировоззрения, дает сведения о подлинном бытии (о "вещах в себе") и проникает в самые основы бытия. Поэтому истинный метафизик, "имея предметом своего исследования все мировое целое… не останавливается на относительно основном: ища абсолютно основного, он выходит за пределы мира в область Сверхмирового Начала, в сферу Абсолютного".

Методологической основой метафизики Лосского стала гносеология (теория познания) интуитивизма. Суть интуитивизма состоит в следующем. По убеждению Лосского, всякому человеческому сознанию присуще "естественное миропонимание", или, как его называл сам Лосский, "наивный реализм" - интуитивное признание содержания чувственного восприятия не субъективными переживаниями, а самою действительностью (реальностью). Основная гносеологическая формула интуитивизма - "все имманентно всему".

Согласно интуитивизму, в качестве предмета, источника и материала познания выступает сама мировая действительность, а не ее чувственно-мысленные отражения в виде ощущений, представлений, идей, копий, образов. Объекты внешнего мира свободно входят в наше сознание, непосредственно присутствуют в нем. С помощью интуитивных актов сознание как бы проникает в окружающий мир, поэтому интуиция - это созерцание предмета "в его неприкосновенной подлинности".

По сути дела, интуитивизм Н.О. Лосского есть учение об открытости сознания, недаром сам философ был убежден, что предмет познается так, как он есть: "Ведь в знании присутствует не копия, не символ, не явление познаваемой вещи, а сама эта вещь в оригинале". Это значит, что весь мир есть некоторое органическое целое, а индивид внутренне связан со всем остальным миром, со всеми существами в нем. Следовательно, в мире присутствует единосущие, которое, к тому же существует между познающим индивидом и всеми элементами мира. В силу единосущия между индивидом и познаваемым им миром устанавливается гносеологическая координация - особое "чисто теоретическое" и "духовное" допознавательное отношения человеческого "я" к внешним предметам, делающее их "доступным сознанию", но еще не создающее знания о них. Гносеологическая координация и воплощает собой всеобщую имманентность мира: "Вследствие единосущия и гносеологической координации всякий элемент внешнего мира существует не только в себе и для себя, но также и для другого, по крайней мере для того другого, которое есть индивидуум".

Тезис "все имманентно всему" одновременно выводит Лосского на проблемы онтологии (учения о бытии). Свое учение об онтологии Лосский называет "идеал-реализмом" или "иерархическим персонализмом" . Согласно этому учению, мир представляет собой органическую целостность. Первый уровень бытия составляют эмпирические события - материальные и психические, находящие в противоречивом и раздробленном состоянии. Единство и систематическую связь в это многообразие вносят идеальные образования, которые являют собой новый уровень бытия и называются Лосским отвлеченно-идеальным бытием . К ним Лосский относит математические формы, законы чисел, законы отношений величин и др. Это идеальное бытие стоит выше бытия эмпирического и, естественно, обладает полной реальностью, которое постижимо с помощью интеллектуальной интуиции. Собственно, поэтому и возникло именование "идеал-реализм" - Н.О. Лосский признает реальность идеального бытия.

Но отвлеченно-идеальное бытие - это низший уровень идеального вообще. Мир как система может быть основан только с помощью конкретно-идеального бытия . Конкретно-идеальное бытие выше и эмпирического, и отвлеченно-идеального бытия. Это бытие является сверхпространственным, сверхвременным и, что важно, индивидуальным. Лосский называет этот индивидуальное конкретно-пространственное бытие - субстанциальным деятелем .

Идеально-реальный субстанциальный деятель - это своего рода монада Лейбница. Главным определением субстанциального деятеля является свобода воли, что и отличает конкретно-идеальное бытие от отвлеченно-идеального бытия. Самих субстанциальных деятелей много, поэтому можно говорить об их плюрализме - о самостоятельном бытии множества субстанций. Выстраивая иерархию субстанциальных деятелей, Лосский на низшую ступень помещает электроны и протоны. За ними идут деятели, составляющие царство органической природы, еще выше - наделенные сознанием и разумом, как человек. Человека происходят более совершенные монады, а самую совершенную из них Лосский называет Высшей субстанцией.

Именно потому, что Лосский такое значение придает роли субстанциальных деятелей, выстраивает их иерархию, его онтология и получила второе именование - "иерархический персонализм".

Итак, мир представляет собой, с одной стороны, органическое целое, а с другой стороны, иерархическую лестницу множества субстанций. Стремясь объединить эти два начала в единое целое, Лосский приходит к выводу, что каждая монада-субстанция способна объединять вокруг себя низших, а Высшая субстанция способна объединить весь мир. Но при этом, Высшая субстанция - это не Бог, а именно монада, сотворенная Богом .

Вообще, для Лосского было очень важным признание идеи творения. Этим он соотносил свою философию с христианским вероучением, которому, при всем своеобразии своей философии, стремился соответствовать. Он признавал Бога сверхмировым, сверхсистемным, трансцендентным началом, каким и мыслит его христианское богословие. Именно Бог является основанием мира, именно Бог творит мир. Но при этом Бог стоит выше сотворенной мировой системы и может мыслиться как единое вне всякой связи со многими. Однако само творение Н.О. Лосский понимал своеобразно. Согласно его учению, Бог в действительности творит бытие субстанциальных деятелей, а вот функция объединения их принадлежит Высшему внутримировому деятелю, т.е. Высшей субстанции.

В таком случае, материальный мир, в понимании Лосского, предстает не как непосредственно Божие творение, а как продукт грехопадения субстанций. Иначе говоря, Бог создал духовные субстанции - деятелей и наделил их творческой силой. В свою очередь, субстанциальные деятели уже сами вырабатывают свои качества, ведь они наделены свободой воли. Если деятели любят Бога больше, чем себя, то они стремятся к добру и становятся членами Царства Божия. Если деятели любят себя больше Бога, т.е. эгоистичны, то они совершают грехопадение и творят мир эмпирического бытия. И выбор, который осуществляют субстанциальные деятели - это выбор между добром и злом, между любовью к Богу и любовью к себе, больше чем к Богу.

Рассуждая о сущности Царства Божия, как совокупности бытия совершенных личностей, Лосский пришел к выводу о том, каждый субстанциальный деятель, даже если он любил себя больше, чем Бога, имеет возможность спасения. Так Н.О. Лосский становится сторонником учение об апокатастасисе и учения о переселении душ: "Согласно персонализму, не только человек, но и каждый электрон, каждая молекула, всякое растение и животное, даже каждый листок на дереве есть существо, которому открыта возможность, поднимаясь на все более высокие ступени жизни, стать действительною личностью и вступить, наконец, в Царство Божие… В этом смысле можно сказать, что никто и ничто не пропадает в мире, все бессмертно и все существа подлежат воскресению".

Необходимо отметить, что эта позиция Н.О. Лосского противоречила официальному христианскому вероучению. Идею апокатастасиса, как возможности всеобщего спасения (даже дьявола!), выдвинул в III в. известный христианский мыслитель Ориген. Но уже в VI в. христианская Церковь осудила учения об апокатастасисе и о переселении душ как еретические. Неоднозначную реакцию позиция Лосского по этому вопросу, особенно в части учения о переселении душ, вызвала и у таких русских мыслителей, как С.Л. Франка, С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева, В.В. Зеньковского, Г.В. Флоровского, которые видели в этом учении возрождение древних оккультных взглядов. В.В. Зеньковский даже саркастически заметил: "Должен сознаться, что совершенно не понимаю, зачем Лосскому понадобилась вся эта фантастика". Позднее, под влиянием критики, и сам Н.О. Лосский несколько пересмотрел свою позицию, наполнив ее в большей степени не оригеновским, а лейбницианским содержанием. Впрочем, окончательно Лосский от своего понимания проблемы спасения и воскресения не отказался.

В целом, философская система Н.О. Лосского - это оригинальная религиозно-философская система, центром которой является идея личности, как "центральный онтологический элемент мира". П.П. Гайденко отмечает, что "с помощью учения о субстанциальных деятелях философ хочет укоренить личность в самом фундаменте бытия, дать онтологическое обоснование как ее бессмертия, так и ее свободы".

© Все права защищены

Лосский Николай Онуфриевич, философ, основатель интуитивизма и представитель персонализма в России. Профессор Петербургского университета (с 1916), в 1922 выслан за границу, до 1945 жил в Праге. В 1947-50 в Нью-Йорке, профессор Свято-Владимирской Духовной академии. Труды по психологии, теории познания, онтологии, этике, истории русской философии. Лосский считал мир “органическим целым”, видел свою задачу в разработке “органического мировоззрения”. Лосский защищал учение о перевоплощении.

Один из лучших представителей отечественной философии XX века Николай Лосский, написал сотни статей, почти три десятка книг, переведенных на различные европейские языки. Лосский создал свою оригинальную философскую систему. Он осуществил русский перевод «Критики чистого разума» Канта

Николай Лосский родился 6 декабря 1870 года в маленьком, заброшенном от мировых центров мысли местечке Белоруссии, в семье, где было 15 детей. Оба родителя были поляками, носчитали себя русскими и воспитание детей было пронизано русским национальным духом.

В 188 1 Никола й поступил в классическую гимназию в Витебске, но не доучился в ней, так как был исключен «за пропаганду социализма и атеизма», — обычная идейная болезнь почти всех молодых той поры. Однако жажда знаний была велика, и Лосский нелегально (без паспорта) перебирается в Швейцарию, где в Берне учится на философском факультете. Обманным путем он был заверб ован в Иностранный легион и еле выбрался из Алжира.

В Россию Лосский вернулся в 1889 году и поступил на курсы… бухгалтеров. Быть бы ему бухгалтером, но родственники добились для него права поступить в петербургскую гимназию, по окончании которой Лосский продо лжил обучение в Петербургском университете. Там он изучал ботанику, химию и анатомию, а по вечерам со страстью предавался философским наукам. Декарт, Спиноза, Спенсер — какие волнующие имена! Жить было нелегко, и Лосскому приходилось подрабатывать частными уроками и переводами философских текстов.

В 30 лет философ Лосский уже приват-доцент на кафедре философии Петербургского университета. Защитив магистерскую диссертацию, он приступил к разработке «обоснования интуитивизма». Первый вариант работы Лосского был опубли кован под названием «Обоснование мистического эмпиризма». Эта книга выдвинула Лосского в число ведущих русских философов. в отличие от философствующего публициста Бердяеваон он являлся «чистым» философом. У Лосского был даже свой стиль изложения философских конструкций — «блестящая сухость», если пользоваться выражением Шопенгауэра.

Со временем Николай Лосский охладел к идеям социализма и перешел на либеральные позиции в 1905 вступил в только что образованную кадетскую партию.

В 1916 Николай Онуфриевич Лосский стал профессором Петербургского университета. Читал лекции на Бестужевских высших женских курсах, в Женском педагогическом институте и других учебных заведениях Петербурга.

В работе "Мир как органическое целое" (1917) Лосским сформулированы мн огие главные положения теории иерархического персонализма, в том числе, идея о множестве субстанциальных деятелей, соподчиненных Высшей мировой субстанции, образующих два царства - Царство Духа, или Царство Божие, и царство вражды, или душевно-материальное царство.

Обе революции Лосский встретил крайне недоброжелательно.

«Большевистская революция есть яркое подтверждение того, до каких крайностей могут дойти русские люди в своем смелом искании новых форм жизни и безжалостном истреблении ценностей прошлого. Поистине Россия есть страна неограниченных возможностей…».

В послереволюционные годы Лосский продолжал заниматься философией и читал лекции в Петроградском и Народном университе тах.

Философские, религиозные поиски постепенно подвели к перевороту в мировоззрении, Лосский стал одним из видных религиозных мыслителей России, что стало причиной отстранения его от преподавания в 1921. После увольнения из Пертроградского университета, Лосский испытал сильное нервное расстройство. По совету врачей Лосский намеревался отправиться на лечение в Карлсбад, уже имел чехословацкую визу.

«…Оставалось дождаться своевременно испрошенного паспорта на в ременный выезд за пределы РСФСР. Потому его не удивило и не очень взволновало получение 16 августа вызова явиться, по всей видимости, для выполнения соответствующих формальностей, на Гороховую, 2, где помещалось ГПУ. На следующее утро он туда отправился в сопров ождении матери, не преминув все же с нами попрощаться… За пропуском в главное здание родителям нужно было обратиться в дом напротив, и выдан он был одному отцу. Мать же, прождавши дол го и напрасно его выхода из номера 2, отправилась на Кабинетную, где узнала, что накануне на нашей квартире был длительный обыск…».

Тем временем Николая Лосского посадили в арестантскую камеру. Потом выпустили... и на «философский пароход» - вон из России. Лосский попал в «Список ант исоветской интеллигенции г. Петрограда» (24 человека). Против его фамилии было начертано: «Профессор Петр. университета. Редактор журнала „Мысль“. Идеологически вредный».

Зафрахтованный у н
емцев пароход «Обербургомистр Хаген», отплывший 29 сентября 1922 г. отнабережной Петрограда. На нем выехало более 30 (с семьями около 70 человек) московских и казанских интеллигентов, в том числе Н.А. Бердяев, С.Л. Франк, С.Е. Трубецкой, П.А. Ильин, Б.П.Вышеславцев, А.А. Кизеветтер, М.А. Осоргин, М.М. Новиков, А.И. Угримов, В.В. Зворыкин, Н.А. Цветков, И.Ю. Баккал и другие.

16 ноября от берегов Невы отчалил пароход Preussen, на котором в изгнание отправились Лосский, Л.П. Карсавин, Лапшин и другие. Оба рейса доставили из России в Германию более 160 человек.

Лосский вспоминал: «на пароходе ехал с нами сначала отряд чекистов. Поэтому мы были осторожны и не выражали своих чувств и мыслей. Только после Кронштадта пароход остановился, чекисты сели в лодку и уехали. Тогда мы почувствовали себя более свободными. Однако угнетение от пятилетней жизни под бесчеловечным режимом большевиков было так велико, что месяца два, живя за границею, мы еще рассказывали об этом и выражали свои чувства, оглядываясь по сторонам, как будто чего-то опасаясь».

Первый ряд (слева направо): профессор Н. О. Лосский и автор программы «Русская акция», организатор обучения русских студентов в Праге профессор А. С. Ломшаков. Чехословакия, 1920-е

В Прагу Николай Лосский попал в 52 года. Там он продолжал научную и преподавательскую работу. Получал профессорскую стипендию из фонда «Русской акции», а также единовременные пособия из канцелярии президента. Оба чехословацких президента — сначала Массарик, потом Бенеш были не чужды философии и ценили труды Лосского. Среди поздних его книг следует указать: «Логика» (1924), «Основы интуиции» (1927), «Ценность и бытие» (1931), «Типы мировоззрений» (1931), «Диалектический материализм в СССР» (1934), «Бог и мировое зло» (1941), «Достоевский и его христианское миропонимание» (1953), «Характер русского народа» (1957)… Много занимался Лосский и историей философии — в 1951 в Нью-Йорке вышел его солидный том «History of Russian philosophy».

Николай Онуфриевич состоял в браке с Людмилой Владимировной Стоюниной, которая была дочерью известных российских педагогов Владимира Яковлевича Стоюнина (1826 - 1888) и Марии Николаевны Стоюниной. Престижная частная женская гимназия М.Н. Стоюниной работала в Петербурге с 1881 по 1918 год на Кабинетной улице, дом 20. Николаю Лосскому довелось в этом учебном заведении вести уроки философии.

Семейный портрет. Збраслав. После 1922.
На снимке слева направо:
Лосская Людмила Владимировна, Лосский Борис Николаевич, Стоюнина Мария Николаевна,
Лосский Владимир Николаевич, Лосский Николай Онуфриевич, Лосский Андрей Николаевич.

Все сыновья Лосских - историк культуры Борис (1905 - 2001), специалист по истории Северной Европы, Андрей (1917 - 1997) и Владимир - оставили неизгладимый след в культуре и науке тех стран, где проживали. Но особо хочется выделить имя Владимира Николаевича Лосского (1903 - 1958) - выпускника Сорбонского университета, специалиста по Средневековой истории и философии Франции. Он вошел в Православное богословие 20 столетия как выдающийся мыслитель.

После Второй мировой войны Лосский переехал в США, преподавал философию и историю русской философии в Свято-Владимирской духовной академии в Нью-Йорке, удостоился почетного членства в «Международном обществе Марка Твена».

Последние 5 лет Николай Лосский находился на попечении в Русском доме Сент-Женевьев-де-Буа. «Последний из могикан», из плеяды тех, кто создал выдающуюся мыслительную культуру, духовно-философское миросозерцание, переживаемое и осмысливаемое всем светом по сей день, ушел из жизни в возрасте 94 лет.

http://www.e-reading.org.ua/chapter.php/1006421/84...99_imen_Serebryanogo_veka.html

Интуитивизм, органицизм и синергетика в учении Н.О. Лосского.

Интуитивизм Лосского обосновывает единство науки как равноценность ее основных отраслей:

«.так как процесс мышления и процесс наглядного представления признаются. однородными, то по существу исчезает всякая противоположность между описанием и объяснением, а следовательно, и между так называемыми описательными и объяснительными науками: всякое объяснение есть не что иное, как описание, дающее в дифференцированной форме цепь оснований и следствий»

Лосский, подчеркивая, что принципы органического мировоззрения необходимы не только для философа, но и для ученого, формулирует ан- тиредукционистскую установку органического миропонимания:

«В этом ряду каждая новая ступень есть более сложное целое, инородное и высшее в сравнении с предыдущей ступенью: оно способно порождать низшую ступень (например, на линии можно получить бесчисленное множество точек, на плоскости - бесчисленное множе ство линий и т. д.), но не может быть получено из низшего целого путем сумм ирования».

Раскрывая механистичность неорганического миропонимания, Лос- ский распространяет это и на трактовку пространства-времени, которые в неорганическом миропонимании «мозаикообразны», в то время как в органическом миропонимании они сплошны и имеют бесконечное множество измерений.

Антиредукционистская установка в современной науке разворачивается в междисциплинарное направление - синергетику, родившуюся в 70-х гг. ХХ в. и изучающую сверхсистемный эффект в процессах самоорганизации открытых сложных нелинейных динамических систем. Синергетика не только перекинула мост между неорганической и живой природой, раскрыв единство этих миров, но и ввела случайность в фундамент механизма эволюции. Хаос в синергетической интерпретации не только разрушителен, но и созидателен, конструктивен; развитие осуществляется через неустойчивость (хаотичность), что непосредственно проявляется в точке бифуркации, когда происходит слом стабильного порядка, расщепление путей развития, и переход на новый уровень организации носит неоднозначный характер. Синергетика - это новый этап изучения сложных систем. Если кибернетика занимается проблемой поддержания устойчивости информационных систем путем использования отрицательной обратной связи, общая теория систем - принципами их организации (дискретностью, иерархичностью и т. п.), то синергетика фиксирует свое внимание на неравновесности как естественном состоянии открытых нелинейных систем, на множественности и неоднозначности возможных путей их эволюции. По своему воздействию на современное мировоззрение идеи синергетики равнозначны идеям теории относительности и квантовой механики. Синергетические понятия применимы к любым развивающимся системам. Они становятся инструментами социального мышления и анализа. Представление об обществе как социальной машине, действующей по объективным законам, - это досинергетический взгляд. Современная наука, преодолевая механицизм на основе идей синергетики, все больше обращает внимание на неравновесные состояния, на переходы от порядка к хаосу, на рождение нового порядка. В развитии общества нередко возникают неустойчивые состояния - «точки бифуркации» как своеобразные «перекрестки» общественного развития. В период социального кризиса неэффективно уповать только на действие объективных законов, необходимо учитывать особенности действующего социального субъекта, реализующего свободу выбора, что теоретически исследуется как возрастающая роль субъективного фактора истории.

Н.Н. Страхов в книге «Мир как целое» подчеркивал, что в XVIII в. в книгах не мелькает термин «организм», в то время как с середины XIX в. этот термин становится часто употребляемым, но не в работах естествоиспытателей, а в философских поисках. Ему вторит П.А. Флоренский, подчеркивая, что XIX в. открыл «организм». Организм при этом понимается не в буквальном эмпирическом смысле как человек, животное, растение, но в сущностном смысле как фундаментальный способ самоорганизации мироздания. Центральная категория рассматриваемого направления - «органическое целое» - означает сферическую, гармонично организованную, динамическую целостность, содержащую полярности центра и периферии, целей и средств имманентной активности этой системы. В лице российского органицизма XIX - нач. XX вв. философия выполняет свою методологическую функцию, разрабатывая загодя инструменты теоретического познания для современной науки.

«Чем ниже мы спускаемся по степеням ее, тем несмотря на наружную плотность, менее находим связи, крепости и силы; раздробите камень, он останется раздробленным; срежьте дерево - оно зарастет; рана животного - исцелима; чем выше вы поднимаетесь в сферу предметов, тем больше находите силы; вода слабее камня, пар кажется слабее воды, газ слабее пара, а между тем сила этих деятелей увеличивается по мере их видимой слабости. Поднимаясь еще выше, мы находим электричество, магнетизм - неосязаемые, неисчислимые, непроизводящие никакой непосредственной пользы - а между тем они-то и движут и держат в гармонии всю физическую природу» .

Из постепенности природы рождается самый мощный и главный ее деятель - это дух: дух человеческий, дух эпохи. Дух, обладая наиболее совершенной организацией по сравнению с другими степенями природы, сам находится в постоянном движении, направленном к совершенствованию: «Мысли развиваются из постепенной организации человеческого духа, как плодовитые почки на дереве» . Н.О. Лосский именно с Царством Духа связывает высший уровень органической целостности, где «1) каждая часть... существует для целого; 2) целое существует для каждой части и 3) каждая часть есть целое». Таким образом, соотношение частей и целого обосновывается как критерий уровня организации системы.

Лосский доказательно формулирует тезис: «где есть система, там должно быть нечто сверхсистемное» . А.А. Богданов, развивший в 20-х гг. ХХ в. органицизм в конструктивистском направлении, в том же духе формулирует основной принцип синергетики: «целое больше или меньше суммы своих частей».

Органическое миропонимание является по содержанию также деятельностным в отличие от механистического созерцательного. Смысл деятельностного мировоззрения в необходимости осознания всей меры ответственности современным субъектом за результаты собственной деятельности. Центральная категория органической теории Лосского - это «субстанциальный деятель», наиболее адекватно выражающий сущность органического целого. Историческая ответственность социального субъекта требует профессиональной рефлексии относительно свободы выбора человеческой личности. Лосский, разрабатывая учение о человеческой личности как самостоятельном духовном существе, критикует механистический детерминизм за одностороннее включение в число факторов, направляющих деятельность сознания, одних лишь физических, материальных внешних причин, что не оставляет места ни «психической активности», ни «свободе воли». Психика и сознание - это уникальный и самостоятельный мир, который не может быть «пассивным производным явлением», причинно обусловленным «сложным механическим процессом». Сущностью психической деятельности Лосский считает способность к принятию «волевых решений»:

«Волевыми актами мы называем все процессы, складывающиеся из "моих" стремлений, чувствования "моей" активности и перемены (внутренней или внешней), сопровождающейся чувством удовлетворения или неудовлетворения».

Проблему свободы воли в жизнедеятельности человека Лосский разрабатывает на фундаментальном уровне:

«Возможность (но не действительность) зла есть условие возможности и действитель ности добра. Бог наделил свои творения вместе со свободою всеми средствами для осуществления добра; если, несмотря на это, какое-либо существо вступает на путь зла, то нача ло этого зла кроется в самом этом существе, и ответственность за зло падает на него целиком».

Нравственная ответственность человека рассматривается Лосским как космическая функция человека. Духовность - утверждает мыслитель в работе «Условия абсолютного добра», - «вовсе не редкое исключение», которое реализуется только в героической жертвенной деятельности выдающихся личностей, она реализуется и в повседневной жизни каждого, кто способен принимать к сердцу интересы и чаяния ближнего, бескорыстно и честно исполняет свой гражданский, профессиональный, родительский и т. п. долг, сообраз уясь с общекосмическими ценностями: «Люби Бога больше, чем себя, люби ближнего как себя; достигай абсолютной полноты жизни для себя и для других существ.»

Читать текст оnline

Ещё:

Лосский Николай Онуфриевич

писатель. Род. в 1870 г. Уволенный из шестого класса гимназии "за пропаганду атеизма и социализма", отправился без паспорта за границу и поступил вольнослушателем на естественный факультет бернского университета. Вернувшись затем с величайшими препятствиями и лишениями на родину, поступил в СПб. на бухгалтерские курсы и лишь несколько лет спустя вновь попал в гимназию и получил аттестат зрелости. Окончил курс на физико-матем. и историко-филолог. фак. в спб. унив. Первая крупная работа Л. по философии — его магист. диссертация: "Основные учения психологии с точки зрения волюнтаризма" (СПб., 1903), переведенная на немецкий язык. Особую ценность в этом исследовании представляет новая постановка вопроса о сущности эмоции, о взаимоотношении психических и физических явлений и о классификации характеров. В журнале "Новый Путь" (1904) напечатаны статьи Л.: "О познании конечных целей" (№ 10) и "О народовластии" (№ 12). Демократический принцип Л. считает прямым выражением сверхиндивидуального сознания народа, сознания, содержащего в себе истинную и незаменимую политическую мудрость. Немалую заслугу Л. составляют его безукоризненные переводы немецких философов, напр. Канта - "De mundis sensibilis atque intelligibilis" и Куно-Фишера. Заканчивается печатанием второе крупное исследование Л.: "Обоснование интуитивизма", большая часть которого была помещена предварительно в "Вопросах философии и психологии" под заглавием "Обоснование мистического эмпиризма". Учениям о непосредственном восприятии транссубъективного мира дается здесь своеобразный критический синтез. В 1905 г. Л. был редактором журнала "Вопросы жизни". Преподает Л. в спб. университете, женском педагогическом институте и нескольких частных учебных заведениях.

ЛОССКИЙ Николай Онуфриевич

Рус. философ-идеалист, представитель интуитивизма и персонализма. В 1922 выслан за границу. До 1945 жил в Чехословакии. Проф. философии в Рус. духовной академии в НьюЙорке (1947-50). Гл. задача философии, по Л.,- построить «теорию о мире как едином целом» на основе прежде всего религ. опыта. Центр. элемент мира - мистически понимаемая личность как сверхвременной субъект творчества. Познание начинается тогда, когда на объект направляется серия «интенциональных» (целевых) актов - осознание, внимание и т. д.; в зависимости от характера объекта он познаётся посредством различных видов интуиции: интеллектуальной, чувственной или мистической. Осн. черты рус. философии, по Л., - её этич. характер, «религ. реалистичность», «синтетичность». Л. принижает роль мыслителей-материалистов в развитии рус. философии («История русской философии», 1951).

Осн. учения психологии с т. зр. волюнтаризма, СПБ, 1903; Мир как органическое целое, М., 1917; Осн. вопросы гносеологии. Сб. ст., П., 1919; Интуитивная философия Бергсона, П., 19223; Обоснование интуитивизма, Берлин, 19248; Свобода воли, Париж, 1927; Типы мировоззрений, Париж, 1931; Условия абс. добра (основы этики), Париж, 1931; Чувственная, интеллектуальная и мистич. интуиция, Париж, 1938; Достоевский и его христ. миропонимание, Нью-Йорк, 1953; Personalistischer Idealismus, «Kant-Studien», 1959-60, Bd 51, H. 4.

Чуева И. П., Критика идей интуитивизма в России, М.-Л., 1963; История философии в СССР, т. 4, М., 1971.

Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: , С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

ЛОССКИЙ Николай Онуфриевич

(6.12.1870, м. Креславка, Двинского у., Витебской губ. - 1965, Париж) - философ, историк философии. Отец, Онуфрий Иванович, был обрусевшим поляком, православным. Мать, Аделаида Антоновна, польского происхождения, католичка. Несмотря на преобладание польской крови, семья считала себя русской, и воспитание 15 детей было проникнуто русским национальным сознанием. В 1872 отец Лосского, служивший до этого лесничим, получил должность станового пристава, и семья переехала в Дагду. После скоропостижной смерти отца в 1881 Николая отправили на учебу в витебскую гимназию, где он познакомился с сочинениями , .

1-я мировая война застала семью Лосских на отдыхе в Швеции, откуда они спешно эвакуировались на родину, В 1915-16 в связи с занятиями метафизикой начался медленный процесс возвращения Л. к религии. Как и многие другие русские философы, он совершил поездку в Оптину Пустынь. Обе революции 1917 Лосский встретил отрицательно, считая, что революция есть величайшее бедствие для народа, однако весной 1917 участвовал в популяризации идей кадетской партии, из которой вышел лишь после ее официального запрета в ноябре 1917.

В трудные послереволюционные годы Лосский продолжал активную философскую деятельность. В ряде своих работ он обосновывал динамистическое и виталистическое понимание материи, разработал собственную систему интуитивистической логики, в которой все суждения имеют в одном отношении аналитический (субъективная сторона знания), а в другом - синтетический (объективная сторона знания) характер. Одновременно он продолжал работать в Петроградском университете в должности профессора (с 1916). С 1920 Лосский читал лекции в Народном университете. Будучи принципиальным противником революционно-социалистического мировоззрения, Л, не счел возможным стать членом Вольной Философской Академии (Вольфила), однако на одном из ее заседаний выступил с лекцией “Бог и органическое миропонимание”. Попытка Лосского, организовать журнал “Мысль” закончилась неудачей (запрещен с 4-го номера). В 1921 за защиту догмата троичности Лосский уволили из Петербургского университета. Сильное нервное расстройство, последовавшее за отставкой, послужило причиной тяжелой болезни. По совету врачей Лосский намеревался отправиться в Карлсбад и уже через президента Чехословакии Т.Масарика добился получения визы, однако оказался в Чехословакии совсем по другой причине. В ноябре 1922 его вместе Советской России,

По совету Лосский решил обосноваться в Праге, где продолжил преподавательскую и научную работу. Он читал лекции в Русском университете, организовал лекторат в Брно, ездил с циклами лекций в Варшаву, Париж, Лондон, Белград, посетил США, Швейцарию; в 1942 получил кафедру философии в Братиславском университете. До 1930 Лосский получал профессорскую стипендию из фонда “Русской акции”, а также единовременные пособия из канцелярии президента. Чехословацкие президенты Т.Масарик и Э.Бенеш были не чужды философии, а имя Лосского к тому времени приобретало международную известность.

В эмигрантский период Лосский продолжал работать над развитием своей философской системы, Главную задачу он видел в переходе от теоретической философии к практической, а с 1923 занимался историей русской философии. Сочинения Лосского, этого времени глубоко религиозны, направлены на поиск идеала абсолютного добра и красоты. В понимании Лосского. “субстанциональные деятели” абсолютно свободны и тем самым абсолютно ответственны за свои поступки. В природе и обществе одновременно действуют прогресс и регресс, в зависимости от свободного выбора “субстанциональных деятелей”. Вследствие своего эгоизма многие “субстанциональные деятели” вступают в противоборство друг с другом и образуют наш грешный мир, или царство вражды. Те же, кто вступают друг с другом в отношения любви и гармонии, достигают “конкретного единосущия” и образуют Царство Божие, в котором нет разобщенности и материальности. Царство Божие и пути его достижения - важнейшая тема книг философа. Лосский не создал самостоятельной апологетики, но он рассматривал свою книгу “Достоевский и его христианское миропонимание” (Нью-Йорк, 1953) как апологию христианства в преломлении через творчество великого писателя. Мировоззрение Лосского наложило существенный отпечаток на его послевоенные сочинения. В работе “History of Russian Philosophy” (Нью-Йорк, 1951; M., 1993) он особенно подчеркивает реализм и интуитивизм русских философов, утверждает обязательность и прогрессивность христианских принципов в философии. В книге “Характер русского народа” (Франк-фурт-на-Майне, 1957) выделяет в качестве определяющих такие черты русского характера как повышенная религиозность и постоянное искание идеала абсолютного добра.

После 2-й мировой войны Лосский переехал в США, где с 1947 по 1950 преподавал философию и историю русской философии в Свято-Владимирской Духовной академии в Нью-Йорке, удостоился почетного членства в “Международном обществе Марка Твена”. В 1952 получил американское гражданство. В 50-е жил у своих сыновей то в США, то во Франции. После скоропостижной кончины сына в 1958 состояние его здоровья резко ухудшилось. С 1960 Л. находился на попечении в Русском доме Сент-Женевьев-де-Буа. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа рядом с сыном .

Разбивка страниц настоящей электронной статьи сделана по: «Русская религиозно-философская мысль XX века. Сборник статей под редакцией Н. П. Полторацкого. Питтсбург, 1975, США.

Сергей Левицкий

Н. О. Лосский

Оглядываясь на пройденный им путь, Лосский мог бы ска-зать, что он собрал обильную жатву, и что жатва эта духовно окормила взыскующих истины. Он строил свое учение крепко, с расчетом на века. Ему чужд философский импрессионизм многих, даже талантливых современных философов, но ему чужд и догматизм старой школы.

Хотя Н. О. Лосский обладал энциклопедической ученостью, главная ценность его трудов заключается не в этом, а в ори-гинальности, силе и глубине его мысли. Лосский не только прокладывал, но и проложил новые пути в философии. В ряде философских дисциплин он явился обновителем и пионером. Верность лучшим философским традициям сочетается в нем с неустрашимостью мысли. То новое, что Лосский внес в рус-скую и мировую философию, далеко еще должным образом не усвоено, и условия эмиграции не благоприятствовали тому, чтобы у Николая Онуфриевича образовалась своя школа по-следователей.

Но заслуги Лосского признаются во всех странах с разви-той философской культурой. В современных пособиях по изу-чению истории мировой философии (например, в немецкой книге Хиршбергера) учению Лосского отводится видное место. Такой крупный русский философ, как С. Л. Франк, немалым обязан Лосскому в гносеологических основах своего учения. В начале двадцатых годов, у Лосского стала образовываться в России группа последователей, из которых наиболее талант-ливым был безвременно скончавшийся Д. Болдырев. В эми-грации последователями Лосского являются пишущий эти стро-ки и словацкий философ Диешка.

* * *

Заслуги Лосского относятся к гносеологии, логике, мета-физике и философии ценностей.

В гносеологии (теории знания) Лосский явился основателем нового в философии гносеологического учения — «интуити-визма». Основная мысль гносеологии Лосского, несмотря на всю углубленность его анализов, в лучшем смысле этого слова проста и умозрительно показуема. Она заключается в утвер-ждении, что сознание носит, по своей исконной природе, откры-тый, а не закрытый характер, что оно подобно не психическому вместилищу, в которое предмет должен «попасть», неизбежно субъективно преломившись в нем, а, скорее, средоточию лу-чей, освещающих своим вниманием те или иные отрезки бытия.

Согласно теории Лосского, причинное воздействие предмета играет роль лишь повода восприятия, побуждающего наше «я» как духовное существо обратить внимание на задевший наше тело предмет.

При предпосылке «закрытого» сознания неразрешимой за-гадкой остается проблема соответствия предмета — предста-влению о нем. Доказать такое соответствие можно было бы лишь «выпрыгнув» из своего сознания и сравнив имеющееся в нем представление о предмете с самим предметом. Это ко-нечно, противоречило бы элементарной логике. В силу этого, большинство гносеологий склоняется к субъективизации данных сознания, что, опять-таки, приводит к концепциям «закры-того» в себе сознания.

Нужно сказать, что философская мысль до сих пор безна-дежно вращается вокруг этой проблемы, а крайние ее течения, например, логический позитивизм, вообще отвергают гносеоло-гическую проблематику, утверждая, что они занимаются лишь «описанием» фактов, и пытаясь стать «по ту сторону» вопроса об их субъективности или объективности. На самом же деле они становятся «по сю сторону» гносеологии, отрекаясь от ве-ликого наследия Канта.

В противоположность этому, Лосский не обходит гносеоло-гической проблематики и рубит «Гордиев узел» — указанием на факт интуиции и исследованиями условий ее возможности.

Под «интуицией» Лосский понимает «непосредственное обла-дание предметом в его подлиннике» (не копия, отражение, субъективное преломление и т. д.). Не гносеологическая субор-динация субъекта — предмету (тезис материализма: «бытие определяет сознание»), и не субординация предмета — субъек-ту (тезис спиритуализма: «сознание определяет бытие»), а гносеологическая координация составляет, по Лосскому, основ-

270

ной закон познания. Этим утверждается равенство субъекта и предмета познания, при четком различении их роли в познава-тельном акте. В этом духе Лосский проводит строгое различие между актом познавания и самим познаваемым.

Интуитивный характер познавательного акта в более чис-том виде обнаруживается в случаях, когда предметом стано-вится идеальное бытие (мир идей), чужое «я» или, в предель-ных случаях, Абсолютное (мистическая интуиция). По Лосскому, существует три основных вида интуиции — чувственная, интеллектуальная и мистическая.

В этом указании на интуитивный, «открытый» характер сознания — философский подвиг Лосского, открывший перед философией горизонты подлинного бытия.

В самом «Обосновании интуитивизма» Лосскому поневоле пришлось обратить сугубое внимание на «черновую» философ-скую работу — на анализ и разоблачение догматических пред-посылок гносеологии эмпиризма и Канта. Эта философски- научная оснащенность первой гносеологической работы Лос-ского в известной степени помешала усвоению его основной мысли, которую ему удалось с большей выпуклостью и убеди-тельностью развить в последующих трудах, особенно в «Ло-гике» и в книге «Чувственная, интеллектуальная и мистичес-кая интуиция».

Утверждаемый Лосским гносеологический реализм может навести незнакомых с его трудами на мысль, что в его учении содержится привкус материализма. Но учение Лосского, как небо от земли, разнится от грубого гносеологического реализ-ма диалектического материализма. «Теория отражения», кото-рой придерживается диамат в гносеологии, заражена догма-тизмом — недоказуемым утверждением соответствия субъективных «отражений» объективным предметам. Эта разновид-ность «наивного реализма» неприемлема ни для какой крити-ческой гносеологии — и, конечно, в том числе для Лосского, который утверждает другое: наличие самого предмета или его аспектов в познавательном акте, сущность которого и заклю-чается в направленности на предметы. В таком понимании со-храняется ценное ядро наивного реализма — инстинктивная уверенность в реальности внешнего мира, но совершенно от-брасывается теория о причинном воздействии предмета на соз-нание.

Но сколь ни основоположно важно гносеологическое обос-нование учения Лосского, гносеология играла для него лишь роль введения в метафизику и в философию ценностей. И в

271

этом отношении учение Лосского полно редкой гармонии мыс-ли, ибо он владеет в одинаковой степени как искусством анали-за, так и даром синтеза (качество, редко встречающееся в современных мыслителях, большинство которых — хорошие аналитики, но не слишком удачные синтетики). Для построе-ния же метафизики требуется прежде всего синтетический дар.

Его учение о мире как органическом целом, его смелая и необычайно последовательная защита свободы воли, его ут-верждение об укорененности реального мира событий в идеаль-ном бытии — открывают перед философией новые горизонты и плодотворно обогащают* философскую мысль.

Лосский нашел редкий синтез между монадологией Лейб-ница, утверждающей неповторимость и индивидуальность каж-дой «монады», и традицией органического мировоззрения, иду-щей от Платона и Плотина. В отличие от Лейбница (у которого монады «не имеют дверей и окон»), «субстанциальные деятели» Лосского находятся во взаимодействии друг с другом, чем преодолевается опасность метафизического солипсизма. С дру-гой стороны, опасность поглощения индивидуальности в ми-ровом Единстве преодолевается утверждением свободы самоо-пределения, изнутри присущей каждому «субстанциальному деятелю».

По учению Лосского, в мире «всё имманентно всему», всё органически связано друг с другом. Соответственно, категория взаимодействия является для него одной из основоположных категорий. Но это единство мира не достигает степени сплош-ной слитности, в духе учения Николая Кузанского с его мотто: «Всё во всём». Поэтому органическое мировоззрение, которого придерживается Лосский, необходимо отличать от учения о Всеединстве, которое в русской философии по-разному разви-вали Вл. Соловьев или С. Франк. Ибо в системе Всеединства (при всей ценности этого направления) получается недооценка личной свободы и, в связи с этим, недооценка сил зла в мире. В системе Всеединства нет четкой грани между Творцом и тво-рением. Мир мыслится непосредственно причастным Божеству.

В противоположность этому, Лосский везде исходит из по-зиций персонализма, видящего в личности (потенциальной или реальной) основное бытие и основную ценность.

Особенно важно здесь понятие «субстанциального деятеля» (в своих высших формах достигающего степени конкретной личности), в котором подчеркивается активность и личность того, что в философской традиции было принято называть «субстанцией». Этот термин, однако, явно устарел: материаль-

272

Ная субстанция отрицается современной физикой, видящей в материи скорее проявление сил, а понятие «духовной субстан-ции» подорвано открытиями современного психоанализа. Дав-но пора было заменить понятие «субстанции» понятием исход-ного центра активности, координирующего все сложные проя-вления данного единства.

В понятии «субстанциального деятеля» сохраняется при этом идея субстанциальности — «в себе сущести», но преодоле-вается идея пассивного субстрата, привкус которой всегда со-держался в идее «субстанции».

Чрезвычайно ценно для метафизики и разграничение по-нятий «формального» и «конкретного» единства, проводимое Лосским, который пользуется здесь чаще терминами «отвлечен-ное» и «конкретное» единосущие. Формальное единосущие суб-станциальных деятелей как носителей тождественных форм пространства, времени и других основных категорий, является, по Лосскому, условием возможности мира как целого. Но это формальное единосущие оставляет простор как для сотрудни-чества и общения, так и для борьбы и разобщения. Конкретное же единосущие достигается именно в результате сотрудничества и общения, могущих доходить до степени симфонического един-ства.

В силу всех этих соображений, метафизическое учение Лос-ского никак не может расцениваться как разновидность пан-теизма, несмотря на исповедуемый им тезис об органичном единстве мира.

Лосский учит, что между Творцом и тварью, — между Гос-подом Богом и сотворенным миром, — разверзается онтологи-ческая пропасть, могущая быть заполненной лишь в порядке благодати, а не в порядке непосредственного причастия мира Божеству. По его учению, Бог сотворил мир как совокупность субстанциальных деятелей, способных к творчеству собствен-ной жизни, в рамках дарованной им свыше индивидуальности. Хотя субстанциальные деятели не способны к творчеству из Ничего, — это есть прерогатива Господа Бога, — они способны к творчеству в смысле того или иного оформления данного им материала, и в этом смысле каждый субстанциальный деятель — также творец, хотя и с маленькой буквы «т».

С этим связано учение Лосского о свободе воли лучше всего выраженное им в книге одноименного заглавия.

Лосский считает, что свобода есть первозданное свойство каждой личности и, говоря шире, каждого субстанциального деятеля. Субстанциальные деятели первично не обладают раз

273

навсегда данной «природой», — эта природа вырабатывается ими в процессе творчества и приспособления. В этом смысле Лосский утверждает, что субстанциальные деятели обладают «сверхкачественной творческой силой», имея в виду, что они не исчерпываются данными качествами, а могут творить новые.

Развивая эти мысли, Лосский утверждает, что личность свободна: 1) от предопределенности средой, 2) от собственного прошлого и 3) от Господа Бога, поскольку Бог сам сотворил их свободными. Воздействие Бога на мир может иметь характер благодатной силы, а не естественного принуждения.

Субстанциальные деятели способны к сотрудничеству меж-ду собой вплоть до образования сверхиндивидуальных единств (семья, нация, человечество), причем, в силу свободного харак-тера таких единств не обязательно утрачивается индивидуаль-ность входящих индивидов.

Лосский везде исходит из позиций персонализма, видящего в личности основное бытие и основную ценность. Это создает возможности также и злоупотребления свободой и объясняет почти неискоренимый эгоцентризм, присущий личности и, при наличии соблазнов, толкающий ее на пути зла. Возможность * и слишком частая действительность этих путей хорошо преду-смотрена в системе Лосского — а ведь философ должен удо-влетворительным образом объяснять как пути добра, так и пути зла. Нечего и говорить, что сама свобода отнюдь не является злом, — она есть величайший дар Божий, которым, однако, нужно научиться пользоваться.

Иначе говоря, совершенная органичность мира существует более в замысле, чем в исполнении, и, наряду с путями разви-тия и творчества, возможны и действительны пути распада и разложения.

В системе Лосского свободе и личности отводятся централь-ные места, однако без того обожествления свободы, которым страдает, например, современный экзистенциализм. Личность и личная свобода занимают в системе Лосского центральное, но не верховное место, что вполне выдержано в духе персона-лизма, исходящего из личности, но не сотворяющего себе из нее кумира и ценящего в личности служение сверхличным ценностям.

* * *

Как всякая оригинальная и последовательная система, учение Лосского не для всех приемлемо. Но как бы ни отно-

274

ситься к его системе, нельзя не признать, что в ней с редкой последовательностью и законченностью проявлено мировоз-зрение автора. Нужно отметить при этом, что Лосский никогда не довольствуется общим решением философских проблем, а любит сверять свои построения с данными естественных и гу-манитарных наук. Конкретность мысли, — даже при поневоле абстрактном ее оформлении, — отличительная черта его мыш-ления.

Мне хочется отметить еще ряд черт, характеризующих Лос-ского как философа и как человека — честность и трезвость мысли, конкретный подход к проблемам, внимание к эмпири-ческим деталям, наряду с редкой способностью широкого син-теза, благородную сдержанность, которая отнюдь не тождест-венна с холодностью, обстоятельность, которая не переходит в увлечение частностями, внимание к другим мыслителям (ка-чество, редкое в философе столь крупного масштаба) и ряд дру-гих ценных черт. Хочется отметить и язык Лосского, к кото-рому уместно применить выражение Шопенгауэра: «блестящая сухость». Стиль Лосского лишен украшений, он всегда прост, строен и прямолинеен. Он не извергает, а медленно растит свои идеи, и эта органичность мышления проявляется у него в спокойной истовости стиля.

Иногда приходится слышать жалобы на «трудность» чтения Лосского. Конечно, настоящая философия — не слишком лег-кое дело. Часто ссылаются на труды Ницше или Паскаля, как на пример философии, поданной в литературно-увлекательной форме. Но Ницше и Паскаль не занимались гносеологией и выработкой системы метафизики (кроме афористических выс-казываний в этих областях) — они были чутки ко всем чело-веческим проблемам и были гениальными психологами.

Философам менее всего следует, конечно, презирать подоб-ных «литературных» мыслителей, — и филистерское презре-ние к Ницше, распространенное в конце XIX века в академи-ческих кругах, основывалось на узости самих «презирателей». Однако, никакой подлинный философ не может ограничиться литературными философами, как бы блестящи они ни были. Он не может обойтись без основательного знакомства с Плато-ном, Аристотелем, Кантом, Гегелем — и Лосским.

По существу, Лосский значительно доступнее Гегеля, Канта и многих других умозрительных философов. Умозрения Лос-ского всегда освещаются светом интуиции, как мыслительным фоном. Мысль Лосского всегда ясна, и он имеет смелость мыс-лить последовательно, а ведь «мудрец отличен от глупца тем,

275

что он мыслит до конца». Но Лосский требует от читателя из-вестного напряжения умозрительной мысли, к чему способны далеко не многие.

Из отмеченных выше черт Лосского как философа мне хо-телось бы подчеркнуть следующие:

Философски-деловой подход к проблемам . В философии так-же приходится различать между намерениями и осуществле-ниями. Слишком многие философы «касаются» проблем или заявляют о своей мировоззрительной программе, анализируют те или иные аспекты проблем и т- д. Но у немногих, в том числе у Лосского, есть дар ставить и разрешать проблемы. Русская мысль склонна к интуитивным методам. И об интуи-ции у нас писали многие, но никто, до Лосского, не дал под-линного «обоснования интуитивизма».

Трезвость мысли. Аристотель в свое время называл Ана-ксагора «трезвым между пьяными». Историк русской филосо-фии первой половины XX века мот бы, пусть с оговорками, применить эти слова по отношению к Лосскому. Для многих русских философов начала века характерны романтические метания из одной крайности в другою (исключение, кроме Лос-ского, здесь составляет С. Франк), некая завороженность потоком идей. В отличие от этого, Лосский никогда не теряет разумного контроля над философским вдохновением. Он всегда способен видеть оборотную сторону медали, в силу чего его мировоззрение остается внутренне сбалансированным.

Сам защищая мистику и возможность мистического опыта, Лосский никогда не оказывается в плену у мистических экстазов, когда дело касается философии. Утверждая наличие сверх- рационального начала в бытии (область «металогического»), Лосский философствует о сверхрациональном в высшей степени рационально. Он умеет с рациональной необходимостью доказывать наличие сверхрационального, отчего его доказа-тельства мистического опыта выигрывают в своей убедитель-ности.

Как бы то ни было, лица, прошедшие через искус изучения Лосского, не могут не смотреть по-новому на традиционные проблемы, даже в том случае, если они не становятся его последователями. В частности, в борьбе против материализма кни-ги Лосского дают нам в руки неоценимое оружие, которым, конечно, нужно научиться пользоваться.

Философия Лосского способна удовлетворить не только за-просы ума, но и искания человеческого сердца.

276

В самом облике Лосского было нечто сократическое. Об-щение с ним всегда доставляло высокое духовное наслаждение.

Если русской философии суждено будет возродиться после плена у мертвящей схоластики диамата, то именно Лосский явится одной из главных путеводных звезд этой новой чаемой русской философии.

Краткая биография Н. О. Лосского

Николай Онуфриевич Лосский родился б декабря 1870 года в местечке Креславке Витебской губернии. Высшее образова-ние получил в Санкт-Петербургском университете на естест-венно-научном отделении физико-математического факультета и на историко-филологическом факультете. В 1903 году полу-чил степень магистра философии за диссертацию «Основные учения психологии с точки зрения волюнтаризма»; степень доктора философии — в 1907 году за диссертацию «Обосно-вание интуитивизма».

Лосский был профессором философии на Бестужевских Высших женских курсах и в Санкт-Петербургском универси-тете. В 1922 году советское правительство выслало из России 120 ученых, писателей и общественных деятелей как лиц, не принявших марксистской идеологии. В их числе был выслан и Лосский.

До 1942 года он жил в Праге, был профессором в Русском университете. В 1942 году, после превращения Словакии в са-мостоятельное государство, был приглашен в Братиславу про-фессором философии. В 1945 году переехал в Париж, в 1946 году — в США к младшему сыну Андрею. В 1947-1950 годах был профессором философии в Св. Владимирской духовной академии в Нью-Йорке, затем вместе с сыном переехал в Лос-Анжелес. Лосский умер в 1965 году, в Париже.

Главные труды Лосского, кроме двух упомянутых диссер-таций: «Мир как органическое целое», 1917; «Логика», Берлин, 1923; «Свобода воли», Париж, 1927; «Ценность и бытие», 1931; «Типы мировоззрений», 1931; «Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция», 1938; «Бог и мировое зло», 1941; «Условия абсолютного добра», 1949; «Достоевский и его хри-стианское миропонимание», 1953; «Общедоступное введение в философию», 1956; «Характер русского народа», 1957; « History of Russian Philosophy », 1951.

277

Страница сгенерирована за 0.23 секунд!

Никола;й Ону;фриевич Ло;сский (6 декабря, 1870, Креславка, Российская империя - 24 января, 1965, Париж)

Он сам рассказывал об этом так.

Долгое время мучила его загадка познания мира, определения источника этого познания и сущности свободы человека. Сотни раз, прогуливаясь по улицам Санкт-Петербурга, он останавливался и, словно прозревая, глазами ребенка удивленно вглядывался в окружающий его мир. И только однажды, когда увидел он перед собой покрытые дымкой городские дома, разгадка пришла сама собой почти мгновенно.

Все имманентно всему. Все присуще всему. Все взаимосвязано...

Это неожиданное открытие определило затем жизнь этого поистине удивительного человека, заставило его написать множество философских трудов, привело к мировому признанию и даже к славе.

Идея стала решающей для гносеологии и метафизики известного русского философа Николая Онуфриевича Лосского.

Для советского читателя, не имевшего возможности не только видеть в печати, но и слышать имя этого человека, оно прозвучало вновь в теперь уже далекие 1950-е годы. Тогда на страницах журнала "Вопросы философии", единолично вещавшего народу непререкаемые "философские истины" вослед предшествовавшему изданию – журналу "Под знаменем марксизма", препарировавшему философию в 1920-40-е, было сообщено о выходе в свет в Лондоне на английском языке его знаменитой "Истории русской философии".

Уже не было в живых Н. Бердяева и П. Струве, о. Сергия Булгакова и С. Франка, о. Павла Флоренского и Л. Шестова, уже стали историей философские баталии между различными представителями русского религиозного ренессанса XX века, но еще продолжал жить и творить этот неуемный старик, свои главные книги начавший выпускать прожив почти полвека, а последние – у самого рубежа собственного столетия.

Когда 25 января 1965 года в возрасте 94-х лет Н.О. Лосский ушел из жизни, то никому и в голову не приходило то, что ушел в буквальном смысле "последний из могикан", последний из плеяды тех, кто создал выдающуюся мыслительную культурную эпоху, духовно-философское миросозерцание, переживаемое и осмысливаемое всем светом по сей день.

С кончины Н.О. Лосского можно было исчислять конец периода, или, лучше сказать, первого исторического тома русской философской мысли, развивавшейся тогда в зарубежье. Новый период, точнее, новая книга, которая бы продолжила во втором томе эту традицию – пока еще не существует, она не написана. И кто будет писать ее?..

Н.О. Лосский был настоящим, или, правильнее, "чистым", академическим философом, в отличие, например, от философа-публициста Н. Бердяева или поэта-философа В. Иванова. Его имя до революции было знакомо всем. Еще когда в Санкт-Петербургском университете он учился на физико-математическом и историко-филологическом факультетах, то стал известен из-за того, что был исключен в 1887 году из Витебской классической гимназии за пропаганду атеизма (после чего провел два года в эмиграции в Вене, Берне и даже стал «авантюристом поневоле» – короткое время служил в иностранном легионе в Алжире!). Поразительно, но уже после 1917 года, когда в советский период он станет преподавать в том же университете, то будет отстранен от работы за свои... христианские убеждения.

Родился он в Витебской губернии в декабре 1870 года. Университетское образование, после исключения в Санкт-Петербурге, он получил в Берне. После окончания университета не спеша написал и защитил в 1903 году диссертацию "Основные учения психологии с точки зрения волюнтаризма", и сразу же был признан подающим большие надежды ученым.

Через три года он выпустил труд "Обоснование интуитивизма", заявив себя одним из основоположников этого направления в философии. Всю жизнь после этого он придавал громадное значение интуиции, как источнику познания мира и тем самым разбивал "гордиев узел", столетия мучивший мыслителей всего мира.

Книга "Обоснование интуитивизма" легла в основу его докторской диссертации, защищенной в 1907 году и позднее, еще до октября 1917 года переведенной на английский язык. Теперь, преподавая в том же Санкт-Петербургском университете и одновременно на высших Бестужевских курсах, Н.О. Лосский обретает своих сторонников и последователей. Его кафедра становится людной и притягательной. Перемены в политической жизни России, происходившие год от года, не мешали ему развивать свою теорию.

В 1920-е годы популярность Н.О. Лосского среди студентов-философов еще более возрастает. И вполне естественно, что когда в 1922 году в правящих верхах "созрела" идея высылки наиболее талантливых и глубоких "противников" марксистско-ленинской идеологии не только в политической, но и в общефилософской сфере, Николай Онуфриевич попадает в их число.

Так, в 1922 году он вынужден был покинуть свою родину. Покинуть навсегда.

Вместе с ним покинули родину и его труды. И по сей день все основные работы Н.О. Лосского публикуются во многих странах мира, но не в России, они переведены на английский, немецкий, французский языки.

Тогда рушилась не только его устоявшаяся жизнь и научные планы, но и формировавшаяся вокруг него школа. Вдали от родины он если и имел единомышленников, но все же оставался в некотором одиночестве, общаясь с миром через книги. Его слушали, ему внимали, его лекции конспектировали, но, увы, к нему не "прилеплялись", ученики уходили своей дорогой. Одним из редких и самых именитых последователей стал, создавший, правда, и свою систему - С.Франк, а позднее - С.Левицкий.

В эмиграции в течение двух десятилетий Н.О. Лосский живет в Праге, где преподает философию в Русском университете, переезжает в Братиславу, позднее, в 1945-м году - в Париж, а через год поселяется на долгое время в США у младшего сына Андрея. Здесь он вместе с Г.П. Федотовым преподает в Нью-Йоркской Духовной академии Св. Владимира, а затем, наконец, переезжает в Лос-Анджелес.

Другой его сын - Владимир - для русской религиозной философии и богословия был человеком не менее известным. Его долгое время пренебрежительно называли "апологетом мистицизма". Однако не так отнеслась к нему Русская Православная Церковь. В 1972 году наследию В.Н. Лосского был отдан 8-й том "Богословских трудов", увидевших свет в издательском отделе Московского патриархата.

Владимир был выслан из России одновременно с отцом. Ему было тогда 19 лет. Затем он окончит Сорбонну, станет преподавать богословие в Париже и долгие годы будет действенно руководить известным Содружеством преподобного Сергия Радонежского и почитаемого в англиканской церкви св. Албания.

Незадолго до кончины в 1958 году Владимир Николаевич держал в руках уже изданную новую книгу своего отца - "Характер русского народа". Выпущена она была во Франкфурте-на-Майне в 1957 году.

Среди множества трудов Н.О. Лосского, а только книг, не считая сотен разных статей, у него почти два десятка, таких, как "Логика" (1924), "Свобода воли" (1925, "одной из лучших книг по этому вопросу" назвал ее Н.Бердяев в своей рецензии в январском номере "Пути" за 1927 год), "Ценность и бытие" (1931), "Типы мировоззрений" (1931), "Диалектический материализм в СССР" (1934), "Бог и мировое зло" (1941), "Достоевский и его христианское миропонимание" (1953) и уже упомянутая нами "История русской философии", среди всех этих работ книга с заинтриговывающим заголовком "Характер русского народа" занимает особое место.

Этой теме посвящали свои работы многие мыслители. Словно бы наступал такой период в их жизни и творчестве, когда она требовала осмысления и, в первую очередь, с высоты немалого жизненного опыта. Также как и Н.А. Бердяев, ставший писать свою "Русскую идею" в последние годы жизни, Н.О. Лосский начал работу над книгой о "русском", когда ему было уже за 80, когда он находился в Америке, на другом конце земного шара - в самой далекой точке от родины.

Свою задачу он определил сам, исходя из собственной персоналистической концепции:

"В своих заметках я буду иметь в виду душу отдельных русских людей, а не душу русской нации, как целого, или душу России, как государства. Согласно метафизике иерархического персонализма, которой я придерживаюсь, каждое общественное целое, нация, государство и т.п., есть личность высшего порядка: в основе его есть душа, организующая общественное целое так, что люди, входящие в него, служат целому, как органы его. Философ и историк Л.П. Карсавин называет такое существо симфоническою личностью... Конечно, некоторые свойства лиц, входящих в общественное целое, принадлежат также и самому этому целому. Поэтому иногда я буду говорить не только о характере русских, но и о характере России, как государства".

Н.О. Лосского интересует и религиозность русского народа, и его способность к высшим формам опыта, он рассматривает такие трудно уловимые категории, присущие человеку и нации, как чувство и воля, свободолюбие, народничество, доброта, даровитость, мессианизм и миссионизм, нигилизм, раскольничество и многие другие.

С гневом и болью автор отзывается о работах тех западных историков и философов, которые не только не видели в России и русских людях ничего интересного и особо выдающегося, но и с неприязнью говорили о них. Последовательно и точно, с присущей философу скрупулезностью прорабатывает он труды своих предшественников и современников, пытается вычленить зерно своих основных выводов. А потому сегодня они звучат более чем актуально.

Книга Н.О. Лосского - это и вопрос и ответ одновременно. Размышляя, автор не убеждает и не утверждает. Ибо нет ничего более ошибочного, по его мнению, как догматические аксиомы. Интуиция - его путеводный маяк. Он философски осмыслял и прогнозировал процессы, которые происходили в обществе его времени и могли происходить в ближайшем будущем. Размышляя о роли сословий в жизни государства, он дал весьма поучительную оценку роли интеллигенции, которая в наши дни заслуживает особого внимания:

"Борьба против мещанства, т.е. против буржуазного умонастроения и строя жизни, ведется русскою интеллигенциею во имя достоинства индивидуальной личности, во имя свободы ее, против подавления ее государством или обществом, против всякого низведения ее на степень лишь средства... Получение высшего образования в университетах и технологических институтах не было в России привилегиею богатых людей. Русский бытовой демократизм содействовал обилию стипендий и помощи студентам со стороны обществ при университетах. Поэтому русская интеллигенция была внесословною и внеклассовою. Не будь войны 1914 года и большевистской революции, Россия, благодаря сочетанию бытовой демократии с политическою, выработала бы режим правового государства с большею свободою, чем в Западной Европе".

Последние утверждения Н.О. Лосского кажутся чересчур смелыми и решительными, но в них выразилась его вера в потенциальную возможность выхода из всех кризисов, потрясающих страну, вера, высказанная им в заключительных строках труда, написанного более тридцати лет назад, но адресованного прямо в день сегодняшний:

"Большевистская революция есть яркое подтверждение того, до каких крайностей могут дойти русские люди в своем смелом искании новых форм жизни и безжалостном истреблении ценностей прошлого. Поистине Россия есть страна неограниченных возможностей... К тому же русские люди, заметив какой-либо свой недостаток и осудив его, начинают энергично бороться с ним и благодаря силе своей воли, успешно преодолевают его"...

Николай Онуфриевич Лосский создал не только собственную законченную философскую систему, но и, осмелимся сказать - свой стиль изложения мыслей. К его работам даже применяли "шопенгауэровское" определение - "блестящая сухость". Суть же его системы сводилась по его словам к "органическому идеал-реализму", который Н. Бердяев называл "своеобразной формой интуитивизма" или "критическим восстановлением наивного реализма".

Н.О. Лосский не был "литературным" мыслителем, хотя его творения - прекрасный образец философского языка. Но он все же написал вполне "литературную" книгу - "Характер русского народа" - читаемую легко от начала до конца с большим интересом. Конечно же, из нее одной невозможно выявить его основные философские и историко-культурные взгляды. Но, думается, она как нельзя лучше представляет нам одного из замечательных мыслителей ныне столь заметного и возрождающегося у нас в стране направления в духовной культуре.

Примечание

Эта статья была напечатана впервые в качестве предисловия к книге «Н.О. Лосский. Характер русского народа. В 2-х книгах. М., Ключ, 1990. Репринт издания: Франкфурт-на-Майне, Посев, 1957.». Её сразу же перепечатала парижская газета «Русская мысль» (30 ноября 1990 г., с. 11). Однако во время публикации случился казус. Редакция решила украсить полосу газеты фотографией Н.О. Лосского. А так как лицо профессора не очень было известно, ведь он прожил жизнь вдалеке от шумных компаний и прессы, то никто и не заметил, как в вышедшей газете появилось фото чем-то напоминающее философа, но все-таки – совершенно другого, неизвестного человека.

На это сразу же откликнулись родственники Лосского, в частности его сын – Борис Николаевич Лосский, проживавший в Париже. «Русская мысль» приняла его письмо, опубликовала и принесла свои извинения за случайную ошибку. В продолжение данной публикации привожу цитату из выступления Б.Н. Лосского (№ 3857, «Русская мысль», 7 декабря 1990 г., с. 18) и ответ на него редакции газеты.

«Спешу выразить редакции «Русской мысли», позволю себе сказать - нашей газеты, чувство радости, которое во мне вызвало появление на 11-й странице ее номера от 30 ноября содержательной, серьезной и сердечной статьи её московского автора Константина Ковалева, посвященной 120-летию со дня рождения моего отца, Николая Онуфриевича Лосского, статьи, которая приносит яркое и утешительное свидетельство, что российская вольнолюбивая интеллигенция восстает от более чем полувековой летаргии.

Но, увы, прежде чем прочесть ее так удачно найденный заголовок (уже тогда статья называлась «Всё имманентно всему». – К.К.), я был сражен портретом, ничего общего с наружностью отца не имеющим. Вероятно, это фотография какого-то декадента начала века, обладателя «художественного галстуха бантом», каких мой отец никогда не носил, это ему не могло бы прийти в голову.

Потому полагаю, что поступлю не только на пользу памяти отца, но также помогу газете и ее читателям, «в отечестве и рассеянии сущих», если попрошу редакцию газеты воспроизвести на ее страницах прилагаемую фотографию.

С совершенным почтением

Борис Лосский».

Публикация - Константин Ковалёв-Случевский