Вспомним систему, о которой я говорил, что славянская мифология состоит как бы из трех уровней – высшего, среднего и низшего. Высший уровень – это пантеон богов, которых установил князь Владимир в 980 г., средний – это боги славянского племени, сезонные боги (Кострома, Ярила) и абстрактные боги (Кривда, Правда, Доля). Средние боги то обнаруживаются новые, то исчезают. Некоторые считают, что таких богов в славянской мифологии не было, в частности бога Рода (как основателя славянского рода) не было. Но на том этапе не было и письменности, тогда не записывали славянских мифов. Наоборот, с мифами боролись христиане. Самое главное, что эта мифология осталась в художественном творчестве, осталась как мировоззренческое и эстетическое оформление взглядов. К этому нужно отнестись серьезно, потому что после принятия христианства якобы у славян сложилось двоеверие. И это двоеверие длилось чуть ли не тысячелетие, когда в конце концов отказались от всякой веры. Мифология – это еще не вера. Трудно сказать, насколько славяне верили в своего Перуна. Вот во что верили, так это в низших богов. Суеверие сохранилось мощным пластом в сознании не только крестьянства, но и всех групп населения. Но суеверие – это не вера. Советую почитать энциклопедию «Славянская мифология» (М., 1995) – из этой книги я взял статьи В.В. Иванова и его соавтора В. Топорова. Есть еще хорошая статья исследователя славянства в целом Н.И. Толстого об обрядоверии и суеверии .

Сегодня я кратко расскажу об устном народном творчестве, которое сохранилось на тысячелетие и которое иссякает, но в какой-то мере еще живет. Устное народное творчество тоже связано с мифологией, это тоже часть религиозного ритуала. Один из крупнейших исследователей славянского устного народного творчества А.Н. Веселовский (1838–1906) писал о древнем славянском фольклоре. И писал о том, что этому фольклору присущ синкретизм, т.е. нерасчлененность поэзии, магии, ритуалов, музыкального словесного ритма в целом, а также хореографического исполнения (например, хоровод, в котором пели и произносили какие-то слова). Точно неизвестно, в какой мере это было так. Позже Веселовский установил, что в X–XI вв. синкретизм распадается и на первый план выходит обрядовая поэзия, затем лирика и былины. Это тоже достаточно предположительно. На самом деле синкретизм – это свойство не только славянской поэзии. В Африке он тоже присутствует. В какой-то мере синкретизм – это форма религиозного ритуала, где есть слова, музыка и хореография. Эта форма существования народного творчества – самая первичная, по мнению Веселовского. Это начало вообще эстетического творчества. А затем происходит распад этих синкретических форм на эпическую, лирическую, а также на сказовые формы (как в сказках и былинах). Этих устойчивых фольклорных жанров в славянской и древнерусской фольклорной традиции много. И они фиксировались, конечно, поздно – в XVIII–XIX вв. Это прежде всего обрядовый фольклор – календарные песни, лирические, шуточные, военные песни, сказки, легенды, былины и былички, народный эпос и т.д.

Если говорить подробнее, то, наверное, нужно начать с былин. По содержанию русский былинный эпос не имеет аналогов в древней европейской поэзии. Это не эпос скальдов, это не эпос, который воспевает подвиги Карла Великого на старофранцузском языке. У нас всего два цикла – киевский цикл и новгородский цикл. Киевский цикл – это известные былины об Илье Муромце, Добрыне Никитиче, Алеше Поповиче, о Святогоре и др. Записаны они в XIX в. Что на самом деле осталось от древности, трудно сказать. Поскольку здесь много христианизации этих былин, а язычества мало. Киевский цикл былин очень патриотичен по духу и весь проникнут идеей защиты русской земли, он проникнут антитезой добра и зла. Есть четкое разделение на добрых богатырей и злых Змеев Горынычей, которые нападают на нашу землю. Борьба добра и зла собственно и составляет основу киевского цикла. В общем-то эти былины короткие (400–500 стихов), но есть былины больше 1000 стихов. Якобы они были очень популярны в народе. На самом деле таких свидетельств в русских летописях нет, но об этом говорит то, что они сохранились в памяти народной.

Новгородский цикл другого плана. Он посвящен прежде всего раскрытию тайной силы, могущества и тайны богатства. Новгородские былины – это былины о путешествиях, о гостях-купцах, о пирах, о славянской удали, о щедрости героев. В Новгородском цикле есть все-таки скандинавское влияние. В нем нет такого патриотического пафоса, как в киевских былинах. Киевские былины – это былины, действие которых происходит в Киеве, а сами былины сочинены в разных местах. Новгородский цикл в полной мере раскрывает русский национальный характер. Садко – широта души, удаль, щедрость, интерес к тайне, интерес к путешествиям (такая континентальная тоска по путешествиям, которой нет у тех, кто живет на берегу моря). Но на самом деле русский национальный характер – это уже литературная трансформация новгородского цикла. Мы знаем оперу «Садко» – там специальное либретто и музыка. Это более поздние наслоения. Сначала во всем устном народном творчестве представлены некие глубинные архетипы всего славянства. А собственно русский характер – это обработка XVIII–XIX вв. Герои и удалые, и щедрые, но непредсказуемые, что якобы характерно для русского человека. Именно эти былины послужили основой для литературно-музыкальных и даже симфонических обработок. Есть, допустим, музыкальная тема, написанная на севере, а затем развернута в целую симфонию. Например, у Аренского .

Сказовая русская традиция – русские сказки – считаются многими исследователями самой архаичной формой во всей Европе. Видимо, это связано с происхождением славян. Славянороссы начиная с конца VI в. долгое время были в изоляции и сохранили архаичные формы в своем творчестве. Особенно сказки о живой и мертвой воде, о воскрешении погибающего героя, сказки «пойди туда – не знаю куда», сказки, где преодолеваются границы между двумя мирами. Та территория, которую занимает баба Яга и ее избушка, соединяющая два мира – сказочный и реальный, и есть такая граница. Это некий третий мир – полоса как бы нейтральная. Таких сказок в Европе немного. Там сразу вход в другой мир. В русских народных сказках есть третий мир, опосредованный, между миром колдовским и реальным. А есть еще средний, где можно получить ключ и узнать путь в заколдованный мир.

Обрядовая поэзия и обрядовые песни (не только обрядовые, но и лирические) – такого богатства в западноевропейской устной традиции нет. Даже если сосчитать примитивно, то в древней русской лирике больше 3 тыс. песен. Обрядовая песня связана с жизнью человека, с его судьбой. И всю жизнь – с рождения до смерти – человека сопровождают песни. Вторая форма обрядовой песни тоже очень развита – это календарные народные песни, связанные с земледельческими работами. Я говорю о песнях, которые сопровождают человека по жизни. Есть обрядовые песни, вернее, были, посвященные беременности. Еще человек не родился, а песня уже есть. Они посвящены тому, чтобы сохранить ребенка. А уж когда человек родился, его жизнь сопровождает целый цикл песен. Есть песни детские и подростковые. Огромный цикл свадебных песен. Начинаются со сватовства, затем песни жениха, песни невесты, затем собственно свадьба, брачная песня. Завершение свадьбы – загул. Этот цикл хорошо представлен и записан в разных вариантах и формах в разных губерниях в XIX в. Песни, сопровождающие воинов, идущих на битву, и величальные песни, и заклинательные, подблюдные, очень много игровых, гадальных песен. Есть просто лирические песни о любви. Я прочитаю вам небольшой фрагмент заклятья, но это уже заклятье, трансформированное христианством. А есть, наверное, заклятья чисто языческие. Колдовство с помощью слов – это языческая форма воздействия на психику человека. Она и сейчас существует. Особой эмоциональной силой отличались заговоры против болезней, против недругов-врагов, заговоры-присушки (есть около сотни вариантов, как присушить любимого). В заговорах про любовь всегда присутствует древний образ огня-пламени, который символизирует любовь и должен зажечь сердце, растопить его и навеять на душу «тоску тоскучую». В этих заговорах слышится настоящее древнее волхвование. Волхвы – это колдуны. Приведу пример. Допустим, в девушку влюбился парень Иван и пошел к волхву или к старушке, которая знает такие присушки: «Болей ее сердце, гори ее совесть, терпи ее ярая кровь, ярая плоть. Томитесь ее мысли и день, и ночь, и в глухую полночь, и в ясный полдень, и в каждый час, и в каждую минуту обо мне, рабе Божьем Иване. Вложи ей, Господи, огненную игру в сердце, в легкие, в печень, в пот и кровь, в кости, в жилы, в мозг, в мысли, в слух, в зрение, в обоняние, в осязание, в волосы, в руки, в ноги. Вложи тоску, и сухоту, и муку, жалость, печаль и заботу обо мне, рабе Божьем Иване». Зачин здесь обычный: «Стану я, благословясь, пойду, перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в ворота, в чистое поле…». Но если есть «перекрестясь», то уже есть влияние христианства. Но сама идея заклятья, несомненно, языческая. Такого рода заклятья, присушки, заклинания можно использовать в оригинальном творчестве. Те, кто пишут стихи, об этом хорошо знают. Приведу только один пример блестящего использования такого рода заклятья в стихотворении М. Волошина «Заклятье о русской Земле». Оно написано в 1919 г., во время Гражданской войны, когда государство расползалось на части, все крошилось и кровь сочилась везде. И здесь есть образ воссоединения, восстановления царства в целом:

Встану я помолясь,

Пойду перекрестясь,

Из дверей в двери,

Из ворот в ворота –

Утренними тропами,

Огненными стопами,

Во чисто поле

На бел-горюч камень.

Стану я на восток лицом,

На запад хребтом,

Оглянусь на все четыре стороны:

На семь морей,

На три океана,

На семьдесят семь племен,

На тридцать три царства –

На всю землю Свято-Русскую.

Не слыхать людей,

Не видать церквей,

Ни белых монастырей, –

Лежит Русь –

Разоренная,

Кровавленная, опаленная.

По всему полю –

Дикому, великому –

Кости сухие, пустые,

Мертвые-желтые.

Саблей сечены,

Пулей мечены,

Коньми топтаны.

Ходит по полю Железный Муж,

Бьет по костям

Железным жезлом:

– «С четырех сторон,

С четырех ветров

Дохни, Дух,

Оживи кость!»

Не пламя гудит,

Не ветер шуршит,

Не рожь шелестит, –

Кости шуршат,

Плоть шелестит,

Жизнь разгорается…

Как с костью кость сходится,

Как плотью кость одевается,

Как жилой плоть зашивается,

Как мышцей плоть собирается, –

Так – встань, Русь, подымись,

Оживи, соберись, сростись, –

Царство к царству, племя к племени!

Кует кузнец золой венец –

Обруч кованый:

Царство Русское

Собирать, сковать, заклепать

Крепко-накрепко,

Туго-натуго;

Чтоб оно – Царство Русское

Не рассыпалось,

Не расславилось,

Не расплескалось…

Чтобы мы его – Царство Русское

В гульбе не разгуляли,

В пляске не расплясали,

В торгах не расторговали,

В словах не разговорили,

В хвастне не расхвастали!

Чтоб оно – Царство Русское

Рдело – зорилось

Жизнью живых,

Смертью святых,

Муками мученных.

Будьте слова мои крепки и лепки,

Сольче соли,

Жгучей пламени…

Слова замкну,

А ключи в Море-Океан опущу.

Как видите, живо язычество, живо народное творчество. Фольклор, оказывается, можно использовать в прекрасном творчестве, да еще в труднейшей исторической ситуации. И по сей день продолжается собирание народного творчества, хотя много уже псевдорусских и заклинаний, и сказаний, и сказок. Вот эта тенденция восстановить язычество. Один священник насчитал, что на всей бывшей территории Советского Союза около 7 тыс. сект разного рода, но прежде всего с языческим направлением. Я на это обращаю внимание, потому что язычество на самом деле никогда не умирало.

Также очень развита календарная поэзия. Связана она, прежде всего, с земледельческим трудом. Это веснянки, когда готовятся к весеннему посеву, это цикл песен, посвященных летним работам, осенние песни во время сбора урожая. Есть и зимние песни, когда наступает скучное время. В них предсказывается будущий урожай.

Новая тема – «Начало славянской письменности» – для нас важна прежде всего по той причине, что было короткое время (120–150 лет), когда славянское единство основывалось на базе единой славянской письменности. Но единство это было утрачено уже к концу XI в. Т.е. славянская письменность была на территории современной Чехии, современной Словакии, на юге Польши. Напомню термины, которые мы используем по отношению к древним славянским языкам. Термин «праславянский язык» используют только лингвисты. Как будто он существовал до середины 1 тысячелетия н.э. (начало неизвестно), а затем распался на отдельные славянские языки. Понятие «старославянский язык» – язык древнейших дошедших до нас славянских памятников. Это памятники X – начала XI в. Этих памятников совсем немного, всего 17. И даже эта цифра спорная. Т.е. того, что переводили Кирилл и Мефодий на старославянский язык, вообще не сохранилось. А если и сохранилось, то только в копиях других памятников. Дальше как бы продолжением старославянского языка по традиции считается церковнославянский язык. Это древний славянский литературный язык – язык православной церкви на славянской основе. Этим языком записаны Новый и Ветхий Заветы. Собственно, между старославянским и церковнославянским большой разницы не было – вопрос в терминологии. Живой древнерусский язык – это другое понятие. Был язык церковной службы, но были живые люди, которые говорили на своем языке. Когда они получили письменность, то стали и свои разговоры записывать. Появился как бы второй язык. С одной стороны, церковнославянский, а с другой – древнерусский. По некоторым концепциям, двуязычие на Руси существовало вплоть до XVII в., другие ученые возражают. Церковнославянский язык сохранился и сейчас – на нем ведутся службы в наших православных храмах. Вы знаете разные веяния на сей счет, которые считаются пока что еретическими. Есть мнение, что службы нужно вести на современном русском языке. Такие церкви организованы, но они пока что еретические. Такое мнение ведет к расколу нашей церкви, которая только возрождается.

Я уже перечислял, как славяне принимали христианство. Сербы, хорваты, болгары, поляки, чехи. Но для наставления в вере нужны были христианские тексты. Такие тексты были на греческом языке. Их славяне не понимали. Но проблема эта не самая главная. Можно было научить церковнослужителей греческому языку. На Западе тоже обучали христианской вере на непонятных текстах, пользуясь латинскими текстами. Все латинские тексты переведены с греческого языка, а некоторые – с древнееврейского. Известный публицист XX в. Георгий Федотов очень сокрушался, что мы приняли христианство на славянском языке. Мы были бы гораздо образованнее, если бы обучались религии на греческом языке. Византия по сравнению с Римом вела более прогрессивную политику – она разрешала делать переводы с греческого на другие языки. Было разрешено сделать переводы на славянские языки, но не было азбуки. И тогда была создана славянская азбука. С помощью Византийской церкви еще в V в. были сделаны переводы Нового Завета на армянский язык. Армяне – первопроходцы в христианстве. Они еще до Римской империи, в 301 г., сделали официальной религией христианство. Это первое государство, которое сделало христианство государственной религией. Говорят, что в V в. и на грузинский (но это уже более спорно) язык были сделаны некоторые переводы Нового Завета. И на другие языки.

С целью создания азбуки были посланы из Константинополя в Великую Моравию (то государство, которое находилось на территории современной Словакии, на реке Морава) братья Константин и Мефодий. Дата их прибытия – 863 год. Эта дата считается началом славянской письменности. Возможно, они изобрели эту азбуку еще у себя дома, в Константинополе. Есть мнение, что они тоже были славяне. Это были философы, большие ученые. Славянская азбука была создана на основе греческого алфавита. Собственно речь идет о двух азбуках – вначале была изобретена глаголица (очень сложная азбука, она вышла из обихода, но сохранились тексты на ней) и потом кириллица. Кириллица вошла в обиход после смерти Кирилла, но по традиции она называется кириллицей. Изобрести азбуку – это было только начало славянской письменности. Нужно было перевести с греческого на старославянский язык сложнейшие тексты. Кирилл и Мефодий с помощью учеников перевели весь Новый Завет и некоторые фрагменты из Ветхого Завета (в частности, Псалтирь). Они переводили, создавая новый литературный славянский язык. С помощью буквалистского перевода, слово за словом. Это было сплошное калькирование. Как мы читаем, начиная с первого союза и так слово за словом. Так получилось, что церковнославянский и старославянский, а таким образом и русский языки очень похожи на греческий. Больше всего русский язык похож на греческий в синтаксисе. Сложносоставные слова тоже заимствованы из греческого. Сейчас этот принцип сложносоставных слов теряет силу, угасает. Если в XV и даже в XVII в. было зафиксировано 500 слов со словом благо (благополучие , благословение и т.д.), то сейчас наш словарь фиксирует около 75 таких слов. Этот принцип есть и в немецком языке. Но мы его скопировали с греческого. Итак, важнейшая заслуга Кирилла и Мефодия не столько в том, что была изобретена азбука, а в том, что были сделаны переводы, создан письменный язык. Церковные источники много рассказывают о жизни великих просветителей славянских. Есть житие Константина (умер в 869 г.), житие Мефодия (умер в 885 г.). Есть исторические источники. Здесь материалов достаточно.

Есть один сложный вопрос, связанный со славянской письменностью. Сейчас много говорят и пишут о том, была ли письменность у славян до Кирилла и Мефодия? Есть такие энтузиасты, которые считают, что была. В частности, в житии Константина говорится, что во время его проезда через русскую землю он видел русские письмена. Историки утверждают, что это неправда. Доказать тут что-либо трудно. Но фантазировать можно. Лет 20 назад молодой писатель Сергей Алексеев написал роман под названием «Слово». В нем говорилось о том, что была древнерусская письменность, а потом ее уничтожили христианские священники. Весь сюжет романа основан на поисках источников древнеславянской письменности до Кирилла и Мефодия. В качестве аргументов привлекают и псевдотексты типа «Велесовой книги», созданной в XX в. Говорят, что она написана в V в. на древнем славянском языке.

Хочу сказать, что борьба за славянскую письменность – это духовная борьба славянских народов за свой родной священный язык и за свою письменность. До этого было три священных языка – древнееврейский, греческий и латинский. На этих трех языках были нацарапаны надписи на Кресте, на котором распяли Христа. Но на латинский язык перевели Библию только в конце IV в. Блаженный Иероним перевел с древнегреческого на латинский и Новый Завет, и Ветхий Завет в конце IV в. И потом через тысячу лет на Тридентском соборе в 1545 г. канонизировали латинские книги. Только с этого времени латинский текст стал священным. А славянский текст наша церковь не освятила. Сакрального языка славян так и не получилось. На церковнославянском языке полный текст Библии – все 77 книг – были собраны только в самом конце XV в. архиепископом Геннадием, это так называемая «Геннадиева Библия» (1499). Официальный текст, на котором читали Библию и Ломоносов, и Пушкин, и Достоевский, был создан при Елизавете Петровне в 1751–1756 гг. За это пятилетие был завершен, отредактирован и издан типографским способом этот перевод. Против русского перевода очень долго были большие возражения, около 40 лет Библию переводили на русский язык. Окончательная дата перевода Библии на русский язык – 1876 год.

С большим трудом переводили Библию на английский язык. Перевод короля Якова в 1611 г. – наиболее важный. До него было еще 5-6 переводов на английский язык. Одного переводчика даже сожгли. На немецкий язык Библию перевел Лютер в XVI в. А всего Библию перевели на 1400 языков, включая такие экзотические языки, как язык чукча, на языки всех народов Сибири. Среди всех этих языков не забудем перевод на церковнославянский язык в 863 г. Этот перевод фактически создал нам и письменность, и церковнославянский, и литературный язык, который принес нам блага цивилизации. Отсюда с принятием христианства и письменности и началась наша цивилизация – цивилизация Древней Руси и России. Это дата начала нашей цивилизации.

Скорее всего, имеется в виду кн.: Толстой Н.И. Язык и народная культура: Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995.

Скорее всего, речь идет о произведениях Антона Степановича Аренского (1861–1906), сочинившего музыкальные фантазии на русские темы народного певца, сказателя былин Трофима Григорьевича Рябинина.

Предание о новгородском змее. "Огненный змий о семи главах над Новгородом"...

В 1728 году над Новгородом Великим явился«огненный змий о
семи главах». Феофан Прокопович, архиепископ новгородский, донес Синоду, 
что содержащийся «по некоторому делу» в Москве, в келейной конто
ре, «села Валдая поп» Михаил Иосифов объявил о следующем. Когда 
он содержался «по тому же делу» в новгородском архиепископском доме,
 «при разряде, в конторе раскольничьих дел под арестом», то приходил 
к нему келейник Иаков Алексеев «и говорил ему такие слова: “Что де было нощию на небе видение, яко бы летал над новгород
скою соборною церковию змий огненный о семи главах, который взял
ся от Ладоги и вился-де над тою церковью и над домом нашим (Феофа
на Прокоповича — М.В.) и над Юрьевым и над Клопским монастырями,
 а потом полетел к Старой Русе. И в том-де будет как дому, так и монастырю не без причины;
 которое-де видение и многие граждане видели”, а кто именно — того 
не сказал»...

Подлинная история Царевны-Лягушки? Скифская версия...

Много ли найдется на свете сказок, герои которых были бы еще тысячелетия назад изваяны из камня или отчеканены в металле? Невероятно, но факт: именно изображения царевны — полузмеи-полулягушки найдены несколько десятилетий назад отечественными археологами в Причерноморье и Приазовье в скифских курганах, датируемых V—III веками до н.э. Значит, этому персонажу — две с половиной тысячи лет. Почему сказочные герои, словно боги, были запечатлены древним мастером? А может быть, они существовали в реальности?...

Как узнать есть ли домовой в квартире?

В нашем сумасшедшем мире нанотехнологий люди совсем перестали верить в потусторонние миры. Мы так заинтересованно смотрим в экраны наших гаджетов, порой забываем замечать удивительные и необыкновенные вещи, которые происходят с нами. В этой статье мы попытаемся разобраться с некоторыми мифами, которые тихонько живут в наших жилищах...

По одной из легенд, нечистые силы распространились на Земле после того, как Господь, разгневавшись на строительство Вавилонской башни, смешал языки людей. «Зачинщиков же, лишив образа и подобия человеческого, Бог на вечные времена отправил сторожить воды, горы, леса. Кто в момент проклятия находился дома — стал домовым, в лесу— лешим...». Леший стал хозяйничать в лесу; водяной, болотник, кикимора обитают в реках, болотах, озерах; домовой, угодив в открытую печную трубу, с тех пор живет рядом с людьми...

Сибирская целительница Наталья Степанова учит тому, что непременно сделает и вас, и ваших детей, и весь ваш род...

Происхождение образа Кощея!

Кощей (Кош, Кощеище, Кащей, Шелудивый Буняка (на Волыни), Солодивый Бунио (Подолия)) — Бог подземного царства, подземного солнца. Противник Дажьбога. Супруг Мары. Кащей Бессмертный в восточнославянской мифологии злой чародей, смерть которого спрятана в нескольких вложенных друг в друга волшебных животных и предметах: «На море на океане есть остров, на том острове дуб стоит, под дубом сундук зарыт, в сундуке - заяц, в зайце - утка, в утке - яйцо», в яйце - смерть Кащея Бессмертного. Главной же особенностью Кощея Бессмертного, отличающей его от других сказочных персонажей, является то, что его смерть (душа, сила) материализована в виде предмета и существует отдельно от него...

Что мы знаем об этом персонаже? Согласно русским былинам это почти чудище баснословных времен. Он свил себе на двенадцати дубах гнездо и, сидя в нем, свистал так сильно и громко, что все низвергал своим посвистом. Он заложил прямоезжую дорогу к Киеву ровно на тридцать лет: никакой человек по ней не прохаживал, зверь не прорыскивал, птица не пролетывала...

Издавна женщины использовали в семейной магии различные заговоры на семью, такие как заговор на любовь мужа. Очень сильные заговоры делаются, если жена хочет внести мир и покой в семье и делает заговор на мужа только при любви к нему. Часто бывает,ч то муж необоснованно гневается на жену и устраивает постоянные ссоры. Для этого можно использовать заговор на любовь, который также подойдет, если муж утратил интерес к жене...

Избушка на курьих ножках - реальный домик из мира мертвых? (фольклор как исторический источник)...

В музее истории Москвы помимо всяких ложек-поварешек существует экспозиция, на которой представлена реконструкция так называемого «домика мертвых» дьяковской культуры... «Домик мертвых» - это та самая избушка Бабы-Яги, на тех самых куриных ножках! Правда, они на самом деле КУРНЫЕ. Древний погребальный обряд включал в себя обкуривание ножек «избы» без окон и дверей, в которую помещали труп или то, что от него осталось...

Кто он такой, этот Вий? И откуда его приводят?

Трудно найти в произведениях русских классиков персонаж более впечатляющий и загадочный, чем гоголевский Вий. В примечании к своей повести «Вий» Гоголь писал, что он только пересказывает народное предание практически без изменений — «почти в такой же простоте, как слышал»...

Полные варианты известных поговорок!

Ни рыба, ни мясо, [ни кафтан, ни ряса].Собаку съели, [хвостом подавились].Ума палата, [да ключ потерян]...

Кем был Кощей Бессмертный на самом деле? Новая версия.

В книге Виктора Калашникова «Русская демонология» предпринята попытка систематизировать героев и сюжеты русских народных сказок. Делается это не из-за желания создать энциклопедию фольклора, а ради того, чтобы разглядеть, как за наслоениями эпох и культур (христианства, светского государства) в детских сказках растворился древний славянский эпос, героями которого были языческие боги и духи...

Оборотни в представлении славян...

Волкодлак, волколак, волкулак, вовкулак, в славянской мифологии человек-волк; оборотень; колдун, способный превращаться в волка и обращать в волков других людей. Легенды об оборотне общи всем славянским народам...

Славянская магия. Где сохранились языческие знахари и целители?

Маги, волхвы, колдуны и ведуньи были окружены ореолом таинственности и суеверного страха, но в то же время пользовались огромным уважением и почитались простым людом маленьких деревень и поселков еще задолго до того, как Русь стала христианским государством. Легенды, слагавшиеся народом об удивительных способностях и умениях славянских колдунов легли в основу многих сказок, многие из которых практически в неизменном виде дошли до наших дней...

Лучшие заговоры на любовь для мужчин и женщин!

Среди магических традиций всех народов большое место занимают заговоры на любовь: заговор на любовь мужчины, заговор на любовь девушки, заговор на привлечение любви. Люди издавна считали очень важным встретить и правильно определить своего любимого человека, с которым можно прожить счастливую и долгую семейную жизнь. Семья и семейные ценности важны во все времена...

Кто есть кто в былинном мире? Путеводитель по главным героям (Садко, Добрыня, Святогор, Илья Муромец, Хотен Блудович, Василиса Микулична, Алёша Попович, Волх Всеславьевич, Ставр Годинович и др...).

Путеводитель по былинным персонажам. Биографии, хобби и черты характера всех главных русских эпических героев — от Ильи Муромца до Хотена Блудовича…

Реальный прототип Ивана Царевича!

Знаете ли вы кто является историческим прототипом сказочного героя Ивана Царевича

15 февраля 1458 года у Ивана III родился первенец, которого нарекли Иваном. Все современники прочили ему трон Московского царства после смерти его отца — Ивана III. Он сопровождал Ивана III в походах на Казанское ханство, а с 1471 года был уже соправителем отца...

Заговоры и ритуалы на свадьбу и замужество!

Очень часто, когда между мужчиной и женщиной уже существуют серьезные отношения, мужчина не торопится делать предложение и официально брать на себя обязанности мужа. Для того, чтобы ускорить желанное событие и почувствовать себя красавицей-невестой на собственной свадьбе, девушки могут использовать заговор на свадьбу или заговор на замужество...

Это очень известный и простой способ чтобы самостоятельно снять сглаз. После захода солнца сядьте за стол вместе с человеком с которого надо снять сглаз. Наберите в стакан или чашку воды. Положите перед собой девять спичек и коробок...

Кто такая Баба-Яга? Мнения учёных.

По мнению ученых, образ Бабы-яги прочно сидит в нашей памяти не случайно, отражая глубинные страхи, которые берут начало в представлениях наших предков о пугающем устройстве мироздания...

Как французский рыцарь стал былинным богатырем?

Бова Королевич, он же - Бова Гвидонович, он же - Бюэве, он же - Бово из Антона (Buovo d’Antona). Сегодня это имя (имена) вряд ли о чем-то скажет даже поклонникам русского фольклора. А всего столетие назад Бова Королевич был одним из самых «культовых» персонажей, который по популярности у народа далеко обходил других «эпических» богатырей Илию Муромца, Добрыню Никитича и Алешу Поповича...

Аграфена Купальница (6 июля) и Иван Купала (7 июля). Обряды, приметы и мистическая суть!

6 июля в народном календаре называют Аграфеной-купальницей. В народе про Аграфену говорят, что она сестра Ивана Купалы, и потому в этот день все обрядовые действия являются своеобразной прелюдией к обрядам следующего за ним дня Ивана Купалы...

Где находится русский рай Беловодье?

В представлении старообрядцев Беловодье - рай на земле, войти в который может только тот, кто чист душой. Беловодье называли Страной справедливости и благоденствия, но насчет того, где оно находится люди спорят до сих пор...

Как праздновать Троицу? Обряды, заговоры, приметы...

Святая Троица является одним из основных христианских праздников. Его принято праздновать на 50-й день после Пасхи. В православной религии этот день попадает в число двунадесятых праздников, которые превозносят Святую Троицу...

Мифы о русской мифологии. Александра Баркова.

Тайна жизни и смерти Ильи Муромца!

В 1988 году Межведомственная комиссия провела исследование мощей Ильи Муромца. Результаты оказались поразительными. Это был сильный мужчина, умерший в возрасте 45-55 лет, высокого роста — 177 см. Дело в том, что в XII веке, когда жил Илья, такой человек считался довольно высоким, потому что средний рост мужчины составлял 165 см...

Красная Горка - пора гаданий и обрядов на свадьбу и замужество!

Праздник Красная горка - это древний обряд, который выполняли одинокие парни и девушки для того, чтобы встретить своего сужегого или суженую - близкого любимого человека, родную душу. Красная Горка в 2016 году отмечается в первое воскресенье после Пасхи, то есть 8 мая. Красная Горка имеет разное число каждый год, в зависимости от даты Пасхи. Красная горка — это первое весеннее гуляние молодых девушек. Красная Горка несет приметы: если на Красную Горку жениться, то всю жизнь будешь счастлив...

Страстная пятница: что можно, а что нельзя?

СТРАСТНАЯ ПЯТНИЦА, ПРИМЕТЫ ОБЫЧАИ ЗАГОВОРЫ...

Народная магия: обереги сна...

Предлагаю три надежных способа защитить себя в период ночного сна.

Спать с нательной иконкой - это и есть ваш оберег (в этом случае, уже лежа в постели перед сном, читать шепотом или мысленно один раз молитву "Отче наш")...

Всыпать по первое число: Не поверите, но в старой школе учеников пороли каждую неделю, независимо от того, кто прав, кто виноват. И если "наставник" переусердствует, то такой порки хватало надолго, вплоть до первого числа следующего месяца. Все трын-трава

Таинственная "трын-трава" — это вовсе не какое-нибудь растительное снадобье, которое пьют, чтобы не волноваться. Сначала она называлась "тын-трава", а тын — это забор. Получалась "трава подзаборная", то есть никому не нужный, всем безразличный сорняк...

Древнейшие славянские заговоры и обряды!

Славянские ритуалы и заговоры – это древняя и очень эффективная магия, которой пользовались наши далекие предки. Ритуалы помогали человеку во всех аспектах его жизни, с их помощью решались сердечные проблемы, устанавливалась защита от сглаза и любого другого зла, лечились самые разные заболевания, привлекалась удача и благосостояние в семью, и многое другое...

Обряды и магия Масленицы...

Если вас преувеличенно похвалили или позавидовали, а может, сказали что-то худое, а вы человек мнительный, прочитайте накануне масленицы этот оберег...

Кто такой Домовой?

Домовой – добрый Дух, хранитель домашнего очага. Один из предков, основателей данного Рода или Дома. Учёные называют Домового энергетической Субстанцией дома или квартиры. Домовой есть везде, где живут люди. Он смотрит за хозяйством и порядком в доме. Изображали Домового в виде Старца, умудрённого Опытом. Статуэтки делали из дерева, глины и чаще всего с чашей в руках для Требы. Максимальный размер – аршин высотой. А минимальный – два вершка...

Денежные заговоры на Крещение!

Накануне Богоявления (18 января) все домочадцы должны считать деньги со словами:

,Господь Бог миру явится,

А в моем кошельке деньги объявятся.

Ключ, замок, язык.

Аминь. Аминь. Аминь."

Кем был настоящий Илья Муромец?

В самом начале октября, согласно легенде родился легендарный Илья Муромец. Но это только легенда, в исторических летописях его имя не упоминается, неизвестно точное место его рождения, нет данных и о дне смерти. Впрочем, богатырь существовал реально, а похоронен в глубоких пещерах Киево-Печерской лавры вместе с еще 68 святыми угодниками...

Лесные духи древних славян... что мы о них знаем по данным фольклора?

Предки наши считали лесное пространство, где, по древнейшим верованиям, обретались души предков, сакральным, таинственным. Поэтому в представлениях славян оно было заселено множеством духов...

Обряды, гадания и заговоры в день Параскевы Пятницы...

10 ноября в народной традиции празднуется день Параскевы Пятницы, которая была покровительницей женщин, браков и целительницей болезней, особенно, происходящих от колдовства. Святая Параскева Пятница была особо чтима женщинами. Они посещали церковь Параскевы Пятницы и молили ее о скором замужестве. Параскева Пятница имела свою собственную специальную молитву о замужестве. Женский праздник Параскевы Пятницы наложился на праздник женской славянской богини Макоши, которая пряла нити судьбы и которую также просили о замужестве...

Кто такая кикимора и как от неё избавиться?

Откуда взялись на земле камни, рассказывают по-разному. Чаще всего верят, что камни раньше были живыми существами — они чувствовали, размножались, росли, как трава, и были мягкими. От тех времен на камнях остались следы ног Бога, Богородицы, святых, нечистой силы...

Кем был и когда жил Боян - древнерусский поэт-певец?

Боян (XI в.) — древнерусский поэт-певец. Как «творец песен» Боян назван в зачине «Слова о полку Игореве» (см. Автор «Слова о полку Игореве»): «Бояньбо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мыслию по древу, серым вълком по земли, шизым орлом под облакы...». Семь раз вспоминает автор «Слова» Боян в своем произведении...

Былина о Василии Буслаеве в исландской саге!

Изучение так называемого «норманнского периода» в России встречает большие препятствия, так как источников в нашем распоряжении сравнительно мало; а эти немногочисленные памятники, чаще всего, отделены от событий большим географическим расстоянием или значительным хронологическим промежутком...

Древние тайны "Лысой горы"... И сколько их вообще "лысых гор"?

Лысая гора — элемент восточнославянского, в частности украинского, фольклора, связанный с колдовством и сверхъестественными силами. Согласно легендам, ведьмы и другие сказочные существа регулярно собирались на «лысых горах», где устраивали шабаши...

Где находится Лукоморье?

Лукоморье — одно из первых географических названий, которые мы узнаем в жизни. На современных картах его не найти, зато оно есть на картах XVI века. Упоминание Лукоморья есть и в «Слове о полку Игореве», и в русском фольклоре…

Народная магия: сильные заговоры от зубной боли...

Часто востребованы быстрые заговоры, при которых можно быстро остановить нестерпимую боль, такую как зубная боль. Заговоры могут помочь людям в сложных ситуациях - для этого существуют сильные заговоры, такие как заговор от болезни и заговор на здоровье. Заговор от зубной боли поможет успокоить зуб до того момента, как вы попадете к врачу...

Что означает фраза: "первый блин комом"?

Все знают значение этой пословицы — она значит, что первая попытка в новом деле выходит неудачной. Но не так много людей знают о происхождении этой фразы...

Исторические прототипы былинных богатырей: кто они?

Мы знаем их с самого детства, хотим быть похожими на них, ведь они настоящие супергерои - былинные витязи. Они совершают нечеловеческие подвиги, но и у них, русских богатырей, были свои реальные прототипы…

В 1971 году в издательстве «Наука» вышел из печати не предполагавший какого бы то ни было продолжения небольшой по объему сборник статей «Славянский и балканский фольклор», ответственным редактором которого был И. М. Шептунов, специалист в области южнославянского хайдуцкого фольклора, возглавлявший в то время Группу по изучению фольклора народов Центральной и Юго-Восточной Европы при Институте славяноведения АН СССР. В составе авторов этого первого сборника «Славянского и балканского фольклора» были фольклористы: Б. Н. Путилов, С. Н. Азбелев, Ю. И. Смирнов, Л. Н. Виноградова, Л. Г. Бараг и др. И только в 1978 г., уже как первый выпуск будущей серии, был опубликован том под названием «Славянский и балканский фольклор: Генезис. Архаика. Традиции», ответственным редактором которого вновь был И. М. Шептунов, успевший до своей кончины (случившейся в этом же году) привлечь к участию в этом издании замечательный коллектив известных и только начинающих ученых, таких как Э. В. Померанцева В. К. Соколова, Н. И. Толстой, С. М. Толстая, А. Ф. Журавлев, Ю. И. Смирнов, В. В. Усачева, А. В. Гура, Л. Н. Виноградова.

С 1981 по 1995 гг. главным редактором и одним из ведущих авторов всех выпусков этой серии становится известный славист, основатель Московской этнолингвистической школы академик РАН Никита Ильич Толстой. За этот период было опубликовано шесть томов «Славянского и балканского фольклора», получивших широкое признание у специалистов - фольклористов, этнолингвистов и этнологов. В центре внимания сложившегося коллектива авторов (по преимуществу это были сотрудники Отдела этнолингвистики и фольклора Института славяноведения РАН, возглавляемого Н. И. Толстым: С. М. Толстая, Л. Н. Виноградова, В. В. Усачева, А. В. Гура, О. А. Терновская, Т. А. Агапкина, А. А. Плотникова, О. В. Белова, Е. С. Узенева, М. М. Валенцова) - задачи комплексного изучения духовной культуры славян и прежде всего таких ее форм, которые сохраняют общеславянские мифопоэтические традиции, по-разному проявляющиеся в языке, обрядах, верованиях и фольклоре. По инициативе Н. И. и С. М. Толстых два выпуска серии (1986, 1995) были специально посвящены проблемам этнолингвистического изучения Полесья. В них представлены результаты картографирования отдельных фрагментов традиционной культуры этого уникального региона: народной терминологии, обрядов, фольклорных мотивов, демонологических верований.

После кончины Н. И. Толстого в 1996 г. редакционную коллегию серии возглавила С. М. Толстая. Под ее редакцией вышли два тома серии: «Славянский и балканский фольклор: Народная демонология» (М., 2000) и «Славянский и балканский фольклор: Семантика и прагматика текста» (М., 2006).

За 30 лет существования серии среди ее авторов были такие известные отечественные и зарубежные слависты, как Б. Н. Путилов, В. Е. Гусев, Э. В. Померанцева, В. К. Соколова, В. Н. Топоров, В. В. Иванов, Т. В. Цивьян, А. Ф. Журавлев, С. Е. Никитина, О. А. Пашина, И. А. Дзедзелевский, М. Матичетов, Л. Раденкович, Э. Хорватова, М. Войтыла-Свежовска и др.

/ Отв. ред. И. М. Шептунов. М.: "Наука", 1971.

Введение

Южнославянский эпос и проблемы сербского средневековья (Е. Л. Наумов )

Мотивы убиения вражеского царя в былинах и в косовских песнях (С. Н. Азбелев )

Сюжетная замкнутость и второй сюжетный план в славян­ском эпосе (Б. Н. Путилов )

Сходные описания в славянских эпических песнях и их зна­чение (Ю. И. Смирнов )

Композиционный анализ польских колядных обрядовых песен (Л. Н. Виноградова )

О музыкальных параллелях в песнях Южной России и Юго-Западной Болгарии (С. Н. Кондратьева )

О значении славянского фольклора для исследования бал­канской эпической общности (Ю. И. Смирнов )

Сюжеты и мотивы белорусских волшебных сказок. (Систематический указатель) (Л. Г. Бараг )

Сходство славянских пословиц (А. М. Жигулев )

Славянский и балканский фольклор: Генезис. Архаика. Традиции / Отв. ред. И. М. Шептунов. М.: «Наука», 1978.

Введение

Л. Н. Виноградова . Заклинательные формулы в календарной поэзии славян и их обрядовые истоки

В. В. Усачева . Обряд «полазник» и его фольклорные элементы в ареале сербскохорватского языка

В. К. Соколова . Масленица (ее состав, развитие и специфика)

А. Ф. Журавлев . Охранительные обряды, связанные с падежом скота, и их географическое распространение.

Н. И. и С. М. Толстые. Заметки по славянскому язычеству. 2. Вызывание дождя в Полесье

С. М. Толстая . Материалы к описанию полесского купальского обряда

Э. В. Померанцева . Межэтническая общность поверий и быличек о полуднице

А. В. Гура . Символика зайца в славянском обрядовом и песенном фольклоре

Ф. Д. Климчук . Песенная традиция западнополесского села Симоновичи

Ю. И. Смирнов . Эпика Полесья

Славянский и балканский фольклор: Обряд. Текст / Отв. ред. Н. И. Толстой. М.: «Наука», 1981.

Ю. И. Смирнов . Направленность сравнительных исследований по фольклору

Л. Н. Виноградова . Девичьи гадания о замужестве в цикле славянской календарной обрядности (западно-восточнославянские параллели)

Н. И. и С. М. Толстые . Заметки по славянскому язычеству. 5. Защита от града в Драгачеве и других сербских зонах

А. В. Гура . Ласка (Mustela nivalis) в славянских народных представлениях

О. А. Терновская . К описанию некоторых славянских представлений, связанных с насекомыми. Одна система ритуалов изведения домашних насекомых

Л. Г. Бараг . Сюжет о змееборстве на мосту в сказках восточнославянских и других народов

Н. Л. Ручкина . Генетические связи акритского эпоса и клефтских песен

Ю. И. Смирнов . Эпика Полесья (по записям 1975 г.)

Приложение – Указатели к статье Н. И. и С. М. Толстых «Заметки по славянскому язычеству. 5»

Славянский и балканский фольклор: Этногенетическая общность и типологические параллели / Отв. ред. Н. И. Толстой . М.: "Наука", 1984.

Введение

Н. И. Толстой. Фрагмент славянского язычества: архаический ри­туал-диалог

Л. Н. Виноградова. Типы колядных рефренов и их ареальная характери­стика

Т. В. Цивьян. К мифологической интерпретации восточнороманского колядного текста «Плугушор»

О. А. Терновская. Пережины в Костромском крае. (По материалам ан­кеты «Культ и народное сельское хозяйство» 1922-1923 гг.)

А. В. Гура. Ласка (Mustela nivalis) в славянских народных представлениях. 2

Е. Н. Разумовская. Плач с «кукушкой». Традиционное необрядовое голошение русско-белорусского пограничья

Материалы и публикации

Ю. И. Смирнов. Эпика Полесья по записям 1976 г.

Ф. Д. Климчук. Песни из юго-восточного Загородья

Н. Л. Ручкина. Греческие акритские песни о герое, убивающем дра­кона

И. А. Дзендзелевский. Запреты в практике карпатских овцеводов

Славянский и балканский фольклор : Духовная культура Полесья на общеславянском фоне / Отв. ред. Н. И. Толстой. М.: «Наука», 1986.

Материалы к Полесскому этнолингвистическому атласу. Опыт картографирования

Предисловие (Н. Т., С. Т. )

Солнце играет (С. М. Толстая )

Ритуальные бесчинства молодёжи (С. М. Толстая )

Троицкая зелень (Н. И. Толстой )

Пахание реки, дороги (С. М. Толстая )

Лягушка, уж и другие животные в обрядах вызывания и остановки дождя (С. М. Толстая )

Сретенская и четверговая свеча (С. М. Толстая )

Дождь во время свадьбы (А. В. Гура )

Закликание весны (Т. А. Агапкина )

Невестка стала в поле тополем (Н. И. Толстой )

О. А. Пашина . Календарные песни весенне-летнего цикла юго-восточной Белоруссии

В. И. Харитонова . Полесская традиция причитания в Полесье на восточнославянском фоне

Статьи и исследования

В. Е. Гусев. Вождение «стрелы» («сулы») в Восточном Полесье

К проблеме этнографического контекста календарных песен

Л. Н. Виноградова. Мифологический аспект полесской «русальной» традиции

Н. И. Толстой. Из наблюдений над полесскими заговорами

Материалы и публикации

А. В. Гура. Из полесской свадебной терминологии. Свадебные чины. Словарь: Н – Свашка

С. М. Толстая. Полесский народный календарь. Материалы к этнодиалектному словарю: К – П

Ю. И. Смирнов. Эпика Полесья

Славянский и балканский фольклор: Реконструкция древней славянской духовной культуры: Источники и методы / Отв. ред. Н. И. Толстой. М.: «Наука», 1989.

Н. И. Толстой. Некоторые соображения о реконструкции славянской духовной культуры

В. Н. Топоров. Об иранском элементе в русской духовной культуре

В. В. Мартынов . Сакральный мир "Слова о полку Игореве"

В. В. Иванов. Ритуальное сожжение конского черепа и колеса в Полесье и его индоевропейские параллели

М. Матичетов. О мифических существах у словенцев и специально о Куренте

Л. Н. Виноградова. Фольклор как источник для реконструкции древней славянской духовной культуры

Л. Раденкович. Символика цвета в славянских заговорах

С. Е. Никитина. О взаимотношении устных и письменных форм в народной культуре

Э. Хорватова. Традиционные юношеские союзы и инициационные обряды у западных славян

З. Михаил. Этнолингвистические методы в изучении народной духовной культуры

Т. В. Цивьян. О лингвистических основах модели мира (на материале балканских языков и традиций)

М. Войтыла-Свежовска. Терминология аграрной обрядности как источник изучения древней славянской духовной культуры

С. М. Толстая. Терминология обрядов и верований как источник реконструкции древней духовной культуры

Т. А. Агапкина, А. Л. Топорков. Воробьиная (рябиновая) ночь в языке и поверьях восточных славян

А. А. Потебня. О происхождении названий некоторых славянских языческих божеств (Подготовка текста В. Ю. Франчук. Примечания Н. Е. Афанасьевой и В. Ю. Франчук )

О работе А. А. Потебни, посвященной происхождению и этимологии названий славянских языческих божеств (В. Ю. Франчук )

Славянский и балканский фольклор: Верования. Текст. Ритуал / Отв. ред. Н. И. Толстой . М.: «Наука», 1994.

I

Н. И. Толстой. Еще раз о теме «тучи – говяда, дождь – молоко»

Л. Н. Виноградова, С. М. Толстая. К проблеме идентификации и сравнения персонажей славянской мифологии

О. В. Санникова. Польская мифологическая лексика в структуре фольклорного текста

II

Т. А. Агапкина. Южнославянские поверья и обряды, связанные с плодовыми деревьями, в общеславянской перспективе

С. М. Толстая. Зеркало в традиционных славянских верованиях и обрядах

И. А. Седакова. Хлеб в традиционной обрядности болгар: родины и основные этапы развития ребенка

III

Н. И. Толстой. Vita herbae et vita rei в славянской народной традиции

Т. А. Агапкина, Л. Н. Виноградова. Благопожелание: ритуал и текст

Г. И. Кабакова. Структура и география легенды о мартовской старухе

В. В. Усачева. Вокативные формулы в народной медицине славян

Н. А. Ипатова. Оборотничество как свойство сказочных персонажей

Е. Е. Левкиевская. Материалы по карпатской демонологии

Корректурные дополнения к статье Н. И. Толстого «Vita herbae et vita rei в славянской народной традиции»

Славянский и балканский фольклор: Этнолингвистическое изучение Полесья / Отв. ред. Н. И. Толстой . М.: «Индрик», 1995.

Н. И. Толстой. Этнокультурное и лингвистическое изучение Полесья (1984–1994)

I. Полесский этнолингвистический атлас: исследования и материалы

Т. А. Агапкина. Очерки весенней обрядности Полесья

А. А. Плотникова. Первый выгон скота в Полесье

Л. Н. Виноградова. Региональные особенности полесских поверий о домовом

Е. Е. Левкиевская, В. В. Усачева. Полесский водяной на общеславянском фоне

Л. Н. Виноградова. Откуда дети берутся? Полесские формулы о происхождении детей

В. Л. Свительская. Опыт картографирования полесской погребальной обрядности

М. М. Валенцова. Материалы для картографирования типов полесских святочных гаданий

М. Никончук, О. Никончук, Г. Орленко. Деякi термiни матерiальной культури в говiрках правобережного Полiсся

О. А. Паршина. Календарный цикл в северо-западных селах Сумщины

II. Этнолингвистические словари. Публикации

С. М. Толстая. Полесский народный календарь. Материалы к этнодиалектному словарю: Р – Я

А. В. Гура. Из полесской свадебной терминологии. Свадебные чины. Словарь (Свеночельники – Ш)

Ф. Д. Климчук. Духовная культура полесского села Симоновичи

III. Приложения

Н. П. Антропов, А. А. Плотникова. Хроника полесских экспедиций

Список населенных пунктов Полесского этнолингвистического атласа

Сокращения названий областных центров и районов

Славянский и балканский фольклор: Народная демонология / Отв. ред. С. М. Толстая . М.: «Индрик», 2000.

Предисловие

Н. И. Толстой. «Без четырех углов изба не строится» (Заметки по славянскому язычеству. 6)

Л. Н. Виноградова. новые представления о происхождении нечистой силы: демонологизация умершего

С. М. Толстая. Славянские мифологические представления о душе

Е. Е. Левкиевская. Мифологические персонажи в славянской традиции. I. Восточнославянский домовой

Дагмар Климова (Прага). Ho spodářík в поверьях чешского народа

Т. В. Цивьян. Об одном классе персонажей низшей мифологии: «профессионалы»

Н. А. Михайлов. К одной балто-южнославянской фольклорно-ритуальной формуле: лит. laimė lėmė , лтш. laima nolem j , слвн. sojenice sodijo

Л. Р. Хафизова. Бука как персонаж детского фольклора

Т. А. Агапкина. Демоны как персонажи календарной мифологии

А. А. Плотникова. Мифология атмосферных и небесных явлений у балканских славян

В. В. Усачева. Мифологические представления славян о происхождении растений

А. В. Гура. Демонологические свойства животных в славянских мифологических представлениях

В. Я. Петрухин. «Боги и бесы» русского Средневековья: род, рожаницы и проблема русского двоеверия

О. В. Белова. Иуда Искариот: от евангельского образа к мифологическому персонажу

М. М. Валенцова. Святые-демоны Люция и Барбара в западнославянской календарной мифологии

Полесские и западнорусские материалы о домовом

: Семантика и прагматика текста / Отв. ред. С. М. Толстая . М.: «Индрик», 2006.

Предисловие

Прагматика текста

Т. А. Агапкина. Сюжетика восточнославянских заговоров в сопоставительном аспекте

О. В. Белова. Славянские библейские легенды: вербальный текст в контексте обряда

Е. Е. Левкиевская. Прагматика мифологического текста

Л. Н. Виноградова . Социорегулятивная функция суеверных рассказов о нарушителях запретов и обычаев

С. М. Толстая. Мотив посмертного хождения в верованиях и ритуале

Текст и обряд

А. В. Гура. Соотношение и взаимодействие акционального и вербального кодов свадебного обряда

В. В. Усачева. Вербальная магия в аграрных обрядах славян

А. А. Плотникова. Весенние заклинательные формулы «изгнания» гадов у южных славян (в ареальной перспективе)

Лексика и фразеология и их роль в порождении текста

М. М. Валенцова. Календарные паремии западных славян

Е. Л. Березович, К. В. Пьянкова. Пищевой код в тексте игры: каша и квас

А. В. Гура. Лунные пятна: способы конструирования мифологического текста

О. В. Чёха. Языковой и культурный образ лунного времени в полесской традиции (молодой и старый месяц)

Е. С. Узенёва. Соотношение хрононима и легенды (праздник св. Трифона в ареальной перспективе)

Несколько народных христианских легенд из Закарпатья (публикация М. Н. Толстой )

Владимир Николаевич Топоров и его тексты (С. М. Толстая )

Славянский и балаканский фольклор : Виноградье. К юбилею Людмилы Николаевны Виноградовой / Отв. ред. А. В. Гура . М.: «Индрик», 2011. – 376 с.

Одиннадцатый выпуск серии "Славянский и балканский фольклор" посвящен юбилею Людмилы Николаевны Виноградовой.
Помещенные в сборнике статьи сгруппированы в пять разделов, которые связаны с широким кругом тем, интересующих Людмилу Николаевну. Первый раздел посвящен общим вопросам этнолингвистики, семантическим категориям языка культуры, культурной семантике и функции лексики и фразеологии. Второй раздел содержит работы по славянской народной демонологии – области, наиболее близкой юбиляру. В третьем разделе публикуются статьи, анализирующие фольклорные тексты магического характера (заговоры, проклятия) и духовные стихи. В четвертом разделе рассматриваются обряды (свадебный, календарные, окказиональные) и обрядовый фольклор в контексте верований и мифологии. Наконец, в статьях пятого раздела анализируются мифологические мотивы в литературных произведениях и искусстве. Несколько публикаций посвящено народной культуре Закарпатья, с которым связаны юные годы Людмилы Николаевны – в Мукачеве она окончила среднюю школу, в Ужгороде – филологический факультет университета.
Завершает сборник список научных трудов юбиляра.

Предисловие

Язык и культура

Толстая С. М. Предметные оппозиции, их семантическая структура и символические функции

Антропов Н. П. Аксиологические мотивы этнолингвистической аттракции

Березович Е. Л., Казакова Е. Д. Ситуация "языкового испытания" в народной культуре

Кабакова Г. И. Приглашение к застолью

Гура А. В. О конфликтных ситуациях в традиционной крестьянской культуре

Морозов И. А., Фролова О. Е. Живое /неживое в культурных и языковых контекстах

Народная демонология

Раденкович Л. Опасные места в славянской народной демонологии

Колосова В. Б. Демонология в славянской этноботанике

Андрюнина М. А. "Заложные" покойники – локусы тела и локусы души

Ясинская М. В. Визуализация невидимого: способы контакта с иным миром

Мороз А. Б. "Старичок". Опыт описания мифологического персонажа

Добровольская В. Е. Икота в традиционной культуре (на материалах Владимирской области)

Плотникова А. А. Народная мифология в закарпатской Верховине

Толстая М. Н. Потинка и баяние в закарпатском селе Синевир

Валенцова М. М. Демонологические представления Оравы

Фольклор: темы, мотивы, прагматика

Никитина С. Е. Огонь, вода и (медные) трубы (на материале фольклорных религиозных песенных текстов)

Небжеговска-Бартминьска С. "Posłuchajcie, grzesznicy, o straszlisym sądzie..." Wykonawca, narrator i bohater ludowych piesni dziadowśkich

Неклюдов С. Ю. Голая невеста на дереве

Агапкина Т. А. О некоторых особенностях передачи и функционирования восточнославянской заговорной традиции

Юдин А. В. Бабушка Соломония в восточнославянских заговорах и источники ее образа

Седакова И. А. Проклятие в народных болгарских песнях: Этнолингвистика и фольклорная поэтика

Обряды и обрядовый фольклор

Пашина О. А. О критериях выделения видов и версий свадьбы-веселья (на примере смоленской свадьбы)

Курочкин А. В. Элементы греко-католического синкретизма в календарной обрядности украинцев

Белова О. В. "Тюти-тюти, Мошке, погуляемо трошки..." (современное святочное ряжение в Галиции)

Чёха О. В. Святочное ряженье в западной Македонии: ρογκατσάρια и μπουμπουτσιάρια

Бондарь Н. И. Магия луны (из окказиональной обрядности восточнославянского населения Северного Кавказа: XIX – нач. XXI в.)

Узенёва Е. С. Запреты и предписания в традиционной культуре Закарпатья (с. Колочава Межгорского р-на Закарпатской области)

Миф – фольклор – литература

Петрухин В. Я. Пожиратели материнского молока у Псевдо-Кесария: демонологический мотив или "религиозный навет"?

Топорков А. Л. Мифологический образ дерева, растущего из женского тела

Софронова Л. А. "Некто" и "нечто" в ранних повестях Гоголя

Айдачич Д. Чернокнижник пан Твардовский и договор с дьяволом в литературе XIX в.

Цивьян Т. В. Вербная тема в русской литературе XX в.: мерцающая мифология (несколько примеров)

Свирида И. И. Свое и чужое имя в искусстве

Список научных трудов Л. Н. Виноградовой

Фольклор - это устное народное творчество. Он представляет собой основную часть культуры, играет огромную роль в становлении славянской литературы и других искусств. Помимо традиционно популярных сказок, пословиц, существуют также жанры фольклора, на данный момент почти неизвестные современным людям. Это тексты семейных, календарных обрядов, любовная лирика, творчество общественного типа.

Фольклор существовал не только у восточных славян, к которым относят русских, украинцев и белорусов, но и у западных и южных, то есть у поляков, чехов, болгар, сербов, других народов. При желании можно обнаружить общие черты в устном творчестве этих народов. Много болгарских сказок сходны с русскими. Общность в фольклоре заключается не только в идентичном смысле произведений, но и в стиле изложения, сравнениях, эпитетах. Это объясняется историческими и социальными обстоятельствами.

Во-первых, все славяне имеют родственный язык. Он принадлежит к индоевропейской ветви и происходит от праславянского языка. Разделение людей на народы, изменение речи было обусловлено ростом численности, переселением славян на соседние территории. Но общность языков восточных, западных, южных славян наблюдается и в настоящее время. Например, любой поляк может понять украинца.
Во-вторых, на сходство в культуре повлияло общее географическое положение. Славяне занимались в основном земледелием и скотоводством, что получило отражение в обрядовой поэзии. Фольклор древних славян содержит по большей части упоминания о земле, Солнце. Эти образы до сих пор имеют место в мифологии болгар, сербов.

В-третьих, сходство фольклора обусловлено общей религией. Язычество олицетворяло силы природы. Люди верили в духов, охраняющих жилище, поля и урожай, водоёмы. В эпосе возникали образы русалок, кикимор, которые могли вредить или помогать человеку, в зависимости от того, соблюдал ли он законы общины или жил нечестно. Образ змея, дракона мог происходить от явлений молнии, метеоров. Величественные явления природы нашли объяснение в мифологии, в древних героических сказках.

В-четвёртых, на сходство фольклора повлияли тесные экономические, общественные, политические связи. Славяне всегда вели борьбу с врагами сообща, поэтому некоторые герои сказок являются собирательными образами всех восточных, южных, западных народов. Тесное сотрудничество способствовало также распространению от одного народа к другому приёмов, сюжетов эпоса, песен. Именно это в большей степени повлияло на родственное сходство фольклора древних славян.

Все народные произведения, известные сегодня, возникли ещё в древние времена. Люди выражали таким способом видение мира, окружающего их, объясняли природные явления, передавали потомкам опыт. Они старались передать эпос следующему поколению неизменным. Рассказчики пытались песню или сказку запомнить и пересказать другим в точности. Быт, образ жизни и труда древних славян, законы их рода столетиями формировали у людей их художественный вкус. Именно этим обусловлено постоянство произведений устного творчества, дошедших до нас через века. Благодаря неизменности и точности воспроизведения фольклора учёные могут судить о жизненном укладе, мировоззрении людей древности.

Особенность фольклора состоит в том, что несмотря на удивительную устойчивость, он постоянно изменяется. Возникают и отмирают жанры, изменяется характер творчества, создаются новые произведения.

Несмотря на общее сходство в сюжетах и образах, национальные обычаи и детали быта имеют огромное влияние на фольклор древних славян. Эпос каждого славянского народа своеобразен и уникален.

НАРОДНЫЕ ТРАДИЦИИ КАК ОСТАТОЧНАЯ РЕЛИГИОЗНОСТЬ

Наш интерес к исследованиям и сочинениям Юрия Миролюбова (1892-1970), которые представлены в его недавно изданной в России книге "Сакральное Руси", связан с тем, что Миролюбов, быть может, один из первых русских ученых, который заговорил о народных русских обычаях, фольклоре и языке как остаточной древнеславянской РЕЛИГИОЗНОСТИ. Миролюбов в соответствии с принятой традицией называет эту древнерусскую религиоз­ность либо "славянской мифологией", либо "язычеством", но вкладывает в эти понятия уже новый смысл. Он выступает не как мифолог-материалист, а как религиозный человек. Он ви­дит в обычаях своих предков, прежде всего подлинную веру, и обращает внимание своих чи­тателей на то, что форма верований древних славян была монотеизмом. Близость славянских языков санскриту естественным образом должна наталкивать на поиск близости мировоз­зренческих систем ведических ариев и славян древности. Существование такого родства оче­видно, но исследования идеологии славян в этом направлении по разным причинам не полу­чали развития. Сложилось даже пессимистическое представление, что от дохристианской религии славян мало что сохранилось, или даже, что эта религия вообще была крайне прими­тивной. Миролюбов, иллюстрируя свои рассуждения историческими, филологическими и ре­лигиоведческими доводами, утверждает, что религия славян была, напротив, очень продви­нутой и была "испорченным ведизмом", а ведические арии, стало быть, и были пращурами славянских народов.

Основным и оригинальным материалом, используемым Миролюбивым для своих дово­дов, является украинский фольклор, который он слышал и собирал в начале 20 века. Среди ведических источников Миролюбов использовал главным образом "Риг-веду". Полемизируя со славистами 19 и 20 веков, Миролюбов в духе ломоносовского патриотизма восторженно отстаивает древнюю русскую традицию. Естественно в распоряжении ученых в настоящее время существует значительно больший выбор источников информации. Это касается и пере­веденных на русский и другие европейские языки древнеиндийских источников, это же ка­сается и материалов по славянской мифологии.

Этот материал со славяно-ведическими параллелями лежал в действительности на са­мом видном месте, но стал вдруг виден, Миролюбову и некоторым другим ученым по сле­дующим причинам. Идеологические установки официальной дореволюционной России и атеистические установки советского государства не позволяли показать, что понятие "народные традиции" - это эвфемизм, скрывающий за собой остаточную религиозность. Но русские ученые в эмиграции и в постсоветской России смогли позволить себе посмотреть на народные традиции с иных позиций, свободных от идеологических шор. Ничто не помешало Миролюбову провести смелое, но совершенно естественное сопоставление "ведийской" и славянской мифологий, и обнаружить "почти тождество". Конечно, советская индология и советская славистика всегда оговаривали родственность славянской и ведической духовных культур, но фрагментарно, и в ракурсе невидимой, искусственно реконструируемой "НРАРЕЛИГИИ". Миролюбов незатейливо останавливается на том, что никакой реконструк­ции индоевропейской и праславянской религий делать и не надо. Буквально он говорит так: "Почему мы обращаемся именно к ведизму? Потому что это и есть древняя ПРАИНДОЕВ-РОПЕЙСКАЯ РЕЛИГИЯ. Её незачем искать, как это делают немецкие ученые путём вос­становления, она ЕСТЬ" (2, 18).

ЯЗЫЧЕСКИЙ И ПРАВОСЛАВНЫЙ ФОЛЬКЛОР ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН

"Старики"- пишет Миролюбов, - говоря о каких-либо планах на будущее, в эти дни до­бавляли: "Як Дид захочет!"... Ясно, что "Дид" - это Сварог, Дед Вселенной". Поразительным в воззрениях Миролюбова оказывается то, что смысл "реликтовой" идеологии вовсе не омертвел, смысл сохранился полностью, и утрачен он был лишь уже атеи­стическими сказителями "советской эпохи". "Дед и Баба" - это славянские Боже-Селяне из мест, где жил и записывал свои фольклористские наблюдения Миролюбив, пони­мали, что Дед - это Дед Вселенной, Сварог. Безусловно, что это табуированные, "конспиративные" имена. Но материал, собранный и исследованный Миролюбивым, пока­зывает, что "старики" помнили и сокровенные, "сакральные" имена и не просто помнили, но и ставили своим древним богам "страву" (жертвенные угощения). То есть, так называемое "устное народное творчество" ещё в начале настоящего века в своих архаических деревен­ских "жанрах" не просто содержало остатки древней религиозности, но даже и было древней религиозностью. Другой стороной этого открытия Миролюбова является его взгляд на "православный фольклор". Этому он посвящает целую монографию "Русский христианский фольклор. Православные легенды".

Ни для кого не секрет, что под многими православными обрядами и праздниками уче­ные обнаруживают "дохристианскую" обрядность. Обычно, ученые говорят о христианском "компромиссе" с русским язычеством. "Илья гаркуе, а Даждю дождюе" (1, 142). В этой ук­раинской поговорке сохраняется почти полностью Даждьбог, а громовержца Перуна заменяет Илья. Ученые рассматривали такое "язычество" православных обрядов как доказательство своих естественнонаучных трактовок происхождения религии. Духовенство могло смотреть на это, как на невежественный народный предрассудок. Но Миролюбов чувствует, понимает и интерпретирует естественно, оставаясь "на стороне народа". Например, он пишет: "Культ Николы Милостивца на Руси ничем другим объяснить нельзя, как тем, что он перекрыл собой другое верование, ещё более древнее, ещё более языческое. Будучи Сварогом, Колядой, Пе­руном, он в то же время, вероятно, ещё и Ладо, а может и Купала, Сивый и Коляда, он в то же время Савитри, Варуна-Сома, ибо ВЕЗЕТ Траву, Зеленую СИЛУ. Он - Хорос, ибо он же показывает два Полукола, и кроме всего, он - Индра, ибо защищает, хранит, как Вишну, и помогает, как Присный" (1, 396).

Наряду с тем, что Миролюбов обнаруживает в начале 20-го века (!) прямые и созна­тельные формы поклонения "стариков" древним "ведийским" Божествам, он не то, чтобы обнаруживает (об этом и до него было известно), но показывает, что православное простона­родье поклонялось святым, понимая их также, как своих древних славянских Богов. Таким образом, "низовое" православие было синкретичным и оставалось также в известной степе­ни "ведийским". По всей видимости, такое понимание православных святых и составляло известный "компромисс" первоначального распространения христианства на Руси. Миролю­бов представляет собой по преимуществу фольклориста, который увидел и дал принципиаль­но религиозное понимание обнаруженных им явлений. Но в своих рассуждениях по этому поводу он не стремится сохранить "научную" отстраненную объективность. Он, в общем для многих русских мыслителей качестве, философствует и богословствует, искренне подчерки­вая свою этническую мотивированность. И хотя Миролюбов не выстраивает каких-либо стройных и сколько-нибудь широких философских или богословских систем, тем не менее, он обладает достаточно целостным духовным мировоззрением, на основе которого и ведёт свой научный поиск.