«Меня совершенно не трогает, что пишут критики.
Я-то знаю, что в глубине души они любят мои работы,
но признаться боятся».

(Сальвадор Дали)

Счастье жить среди людей чревато тем, что нас постоянно оценивают. Критике регулярно подвергается и бомж, и Елизавета II. С одной стороны, таким знакам внимания стоит радоваться - чем выше человек поднимается, тем больше у него появляется не только почитателей и друзей, но и критиков. Но у критики есть и обратная сторона - порой она ввергает в отчаяние, заставляет усомниться в своих способностях и вообще в смысле самого существования.

Возможно, даже Будда вскипел бы от постоянных придирок. Впрочем, истории об основателе буддизма убеждают нас в его снисходительном отношении даже к ярым недоброжелателям.

Среднестатистический студлансер вряд ли достиг нирваны. Но для адекватного восприятия критики не нужно сидеть 20 лет в позе лотоса, созерцая пустоту. Достаточно трезво мыслить и разбираться в видах оценки со стороны.

Виды критики

Первой реакцией на критику может быть сильный эмоциональный всплеск - от легкого возмущения до рыданий в подушку и вызова наглеца на интеллектуальную дуэль. Если вы планируете получить репутацию скандалиста или истерички - нужно мгновенно превратиться в гневную фурию и выплеснуть на оппонента потоки серы и огнедышащей лавы.

Надеемся, однако, что у вас другие приоритеты и идеалы, и вы решите сохранить негодяю жизнь. Взяв под контроль вулкан страстей, необходимо определить вид критики.

Итак, сделайте десять глубоких вдохов-выдохов… Критика может быть:

– конструктивной и полезной;
– деструктивной и по большей части пустой;
– основанной на личном отношении оппонента;
– построенной по методу обратной связи.

Начать хочется с чего-то приятного, поэтому рассмотрим конструктивную критику.

Конструктивная критика

Конструктивная критика отличается:

Наличием ясных и четких критериев оценки;
- объективностью;
- примерами и аргументированностью;
- учетом деталей и нюансов;
- уважительным отношением к собеседнику.

Положительная сторона такой критики в том, что она помогает вам стать лучше. Если компетентный человек указал на недочеты в вашем magnum opus, высказал свою точку зрения и аргументировал ее, то это лишь стряхнет пыль с измотанного рутиной мозга студлансера. А если при этом критик еще и отметил некоторые положительные моменты работы, то у автора появляется повод для затаенной гордости. Оппонента в этом случае уже нельзя считать сволочью.

После конструктивной критики человек не чувствует себя ежиком в тумане, он отчетливо понимает, что конкретно хотел сказать оппонент и на какие детали обратил внимание. Важно: для того, чтобы быть конструктивным критиком, необходимо быть компетентным в конкретной области. Например, может указать только человек, который хорошо разбирается в этом жанре.

Деструктивная критика

«Некоторые люди родились лишь для того, чтобы придираться:
у Ахиллеса они видят только его пяту».

(Мария фон Эбнер-Эшенбах)

Если конструктивная критика вносит ясность, то деструктивная, напротив, позволяет бедному творцу почувствовать себя непризнанным гением или полной бездарностью. Тут все зависит от самооценки творца, напора критикующей стороны и наличия/отсутствия группы поддержки у обоих оппонентов.

Такая критика:

Туманна и загадочна;
- часто не относится к делу;
- неаргументированна;
- построена на стереотипах и огульных суждениях;
- порой груба и бестактна.

Деструктивная критика возможна на работе, когда вас критикует заказчик. Именно со стороны клиентов можно услышать много интересного. Ведь они-то чаще не являются профессионалами в том, о чем судят.

Попросите оппонента аргументировать позицию. Критик говорит, что в оценке руководствуется только своим тонким чутьем, и при этом он не эксперт в своей области? Поздравляем! Вам дали дешевую рецензию, потому что такой вид критики - самый бросовый товар. Единственная правильная реакция на такие выпады - игнор. При желании можно аргументированно поставить критика на место. Переживать тут явно не стоит.

Придирки

Если у вас плохая карма, то конструктивные критики обойдут ваши работы стороной. Судьба не даст вам шанса получить у них ценные рекомендации. Деструктивным критикам в этом сценарии достанутся вторые роли. Придирки и личные выпады не имеют ничего общего с тем, что вы делаете - расслабьтесь. Просто вас хотят довести до сумасшедшего дома с мигалками.

Если от нападок злого тролля не зависит ваше будущее (учеба, карьера, репутация), то справиться с ним легко. Есть волшебное слово «игнор», которое сразу восстанавливает гармонию в личном пространстве. В более серьезных случаях есть смысл поискать альтернативные способы защиты. Когда тираном является босс, проще найти другую работу.

Обратная связь

Классический пример обратной связи - работа с научным руководителем над курсовой или дипломным проектом или комментарии непосредственного начальника. Вы делаете работу (пишете курсовую), показываете начальнику или руководителю, он оценивает и дает рекомендации по улучшению.

Обратная связь не имеет негативных коннотаций, которые ей приписывают по незнанию. Она скорее позитивна и помогает развиваться. Желательно, чтобы такой «критики» было больше.

Стоит ли кого-то критиковать самому? Только по долгу службы или когда попросят, и при этом нужно помнить простое правило: хвалите прилюдно, критикуйте наедине.

Писатели - странные существа. Они жадно ищут первых читателей и в то же время боятся их. Ведь эти чужие люди, которые знать нас не знают, будут решать нашу судьбу. Они скажут, есть у нас талант или нет, получится из нас что-то или горбатого могила исправит.

Все это звучало бы смешно, если бы не было истинной правдой. Да, мы такие… Нам очень нужна критика, но интимная и доброжелательная (хотя мы с легкостью променяем ее на читательский восторг - так что обращайтесь, если что).

Кого стоит слушать, а кого нет

Самый выгодный вариант - это профессиональные и . Коль скоро вы платите им деньги, они заинтересованы в вашем успехе. Такие консультации помогают на ранних стадиях выявить ошибки, дают заряд вдохновения и открывают глаза на очень многие вещи.

Но будьте осторожны: самозванцев на этом поприще - сколько угодно, поэтому проверяйте послужные списки и отзывы. А еще лучше - почитайте книги потенциальных консультантов. Обычно со второго абзаца уже ясно, сапожник с сапогами или без.

Собратья по перу

Еще один отличный вариант - это найти коллег, которые пишут в том же жанре и на том же уровне, что и вы. С ними можно договориться о взаимопомощи: вы будете вычитывать их рукописи, а они - ваши.

Не ищите тех, кто будет хвалить вашу книгу, - эти люди не способствуют развитию. Самый лучший критик - это тот, кто разберет произведение по косточкам и пояснит, что ему показалось удачным, а что - не очень. При этом он не будет голословен и не станет приклеивать ярлыки ни вам, ни вашей работе.

Бета-ридеры

Постарайтесь, чтобы вашу рукопись прочитали несколько человек: что упустит один, заметит другой. Но все бета-ридеры (именно так называют первичных критиков) должны входить в вашу целевую аудиторию. Сентиментальный роман не стоит показывать офицеру-десантнику, а крутой боевик не оценит дама, влюбленная в викторианскую эпоху.

Имеет ли смысл выкладывать черновики в интернет?

Я не советую выставлять рукопись в интернет и просить народ покритиковать. Во-первых, вы не знаете, кто именно откликнется на ваш призыв - нередко на литературных форумах обитают не совсем адекватные люди. Во-вторых, сырая рукопись создаст вам славу графомана. В-третьих, книга может разойтись по Сети - и вы уже не сможете контролировать ее судьбу.

Опросник для бета-ридера

Попросите своих бета-ридеров оценить рукопись по следующим параметрам:

• изначальный интерес к книге, исходя из аннотации;
• уровень языка;
• интерес к развитию темы/сюжета;
• насколько просто отслеживать различные сюжетные линии, не возникает ли ощущения путаницы в событиях;
• темп произведения: нет ли ощущения затянутости или, напротив, излишней торопливости;
• интерес к героям как к личностям - насколько привлекательных персонажей удалось создать;
• логика повествования;
• новизна идей/информации, почерпнутой в книге;
• вероятность рекомендации друзьям;
• общая оценка произведения по пятибалльной шкале.

Кого следует избегать

Члены семьи - не самые лучшие критики. Они любят нас и не видят в наших произведениях коммерческий продукт.

А бывает и так, что они не одобряют занятия литературой и критикуют произведение не потому, что нашли в нем ошибки, а потому, что хотят отвадить родную кровиночку от «бессмысленного занятия».

Случайные читатели, которые в порядке одолжения проглядывают текст по диагонали, - это тоже не подарок. Толку от них не будет.

Профессиональные литераторы, согласившиеся почитать вашу рукопись в нагрузку, т.е. в дополнение к основной работе, - еще один неудачный вариант. Во-первых, у них замылен взгляд, а во-вторых, им будет мешать снобизм. Чтобы был толк, с новичками надо возиться, тратить на них силы и время, а если человек и так целыми днями сидит над текстами, то ему не до начинающих авторов.

Самый худший критик - неудачливый злобный писатель. Он и сам ничего не добился, и другим не способен помочь. Он плохо начитан, и потому у него отсутствует вкус, он никогда не учился литературному мастерству, поэтому не знает, что такое писательская техника. Но он вполне способен закатывать глаза и брезгливо поводить плечами. Верный признак таких типов - самоутверждение за чужой счет.

Голословная критика

Со временем вы нарастите «толстую шкуру» и приобретете уверенность в своих силах, но пока этого не произошло, берегите свою нервную систему! Писать в обстановке травли практически невозможно, поэтому если вы чувствуете, что кто-то портит вам жизнь голословной критикой, изгоняйте таких людей со своих сайтов и социальных сетей. Если же вас критикуют в реале, не рассказывайте этим людям о своей работе.

Справедливая критика

Больнее всего бьет публичная справедливая критика. Мы все люди, все ошибаемся, и, пока мы учимся, ошибки идут лавиной.

Дайте себе право на «косяки». Говорите «спасибо» справедливым критикам за то, что они потратили на вас время и научили чему-то. Благодарность необязательно выносить публично, но она нужна вам самому - как ритуал, который позволяет сбросить негативную энергию.

Важно дистанцироваться от критики. Не говорите себе: «Я бездарь. Все кончено» - это действует разрушающе. Лучше перевести разговор в иную плоскость: «Да, начало провисает, а мой дракон выглядит не как грозный боевой ящер, а как сушеный кузнечик. Но я все исправлю - я же знаю, где искать информацию!» («Справочник писателя» - ваш лучший друг!)

Мы сами в роли критиков

Иногда мы сами выступаем в роли критиков, особенно когда видим, что автор делает что-то не то.

Стоит или не стоит говорить об этом?

Смотря с какой целью. Если цель - показать собственную образованность, то не стоит: в ту же секунду вы получите ответный удар из серии «сам дурак». В душе автор, может, и согласится с вами, но, если «наших бьют», надо защищаться.

Как доносить конструктивную критику?

• Сначала спросить, нужна ли она вообще.
• Никогда не критиковать новичка публично, если он об этом не попросил.
• Придерживаться доброжелательного тона и сразу дать понять, что вы хотите помочь автору.
• Не настаивать на своей точке зрения и подчеркивать, что вы лишь делитесь впечатлениями.

Полина Богданова

Для кого пишут критики?

Размышления редактора о современной театральной прессе

ТЕАТР в минувшее десятилетие очень изменился. Его подъем произошел в середине 90-х годов. Пришла целая плеяда новых профессионалов: и в режиссуре, и в драматургии. Мощно работает старшее поколение. Не менее интересны те, кого можно назвать "семидесятниками", некоторые из них ушли в малые пространства, в камерные залы и ориентируются на узкую аудиторию. Сейчас речь не об этом. А о том, что в живом и бурном театральном процессе реально восторжествовал принцип многообразия - в эстетике, методологии, идеях. Сегодня время полистилистики.

Антрепризы. Частные и получастные театры. Негосударственные организации распространились повсеместно. Пришел новый зритель, которого не было еще десять лет назад. Театр перестал служить государству. Он впервые за многие десятилетия стал заниматься не идеологией и политикой, а собственно искусством. Это колоссальное достижение для нашей культурной и творческой элиты - не держать фигу в кармане. Появилась возможность быть не трибуном, учителем жизни и проповедником, а просто художником и профессионалом.

Произошла коммерциализация. Это тоже новое для нас явление, которое еще не все способны правильно оценить. Мне лично не кажется, что это плохо. Это естественный процесс демократизации искусства, которое начинает работать на широкого зрителя, выполнять заказ различных социальных групп. И в так называемом коммерческом театре уже есть достижения - это "Овечка" Надежды Птушкиной в постановке Бориса Мильграма, "Мастер-класс" Теренса МакНелли в постановке Виктора Шамирова, ошеломляющий своей неожиданностью спектакль "Город миллионеров" Эдуардо де Филиппо в постановке Романа Самгина (художественный руководитель Марк Захаров), гранд-премьера прошедшего сезона. Театр распался на множество различных сфер.

Неизменной осталась только наша театральная критика. Она словно бы не замечает общего движения. И не в состоянии адекватно отразить театр, оставаясь на периферии театрального процесса.

Для кого существуют наши театральные издания? Они слишком узко ориентированы: не выходят за границы собственно театральной среды. Скажу больше. Они существуют только для тех, кто в них печатается. В крайнем случае для тех, о ком они пишут. И все. Но этого мало. Мне очень жаль коллег из "Театральной жизни", но я вынуждена сказать, что обслуживание нужд отдельных театров за их собственные деньги - это уже последнее дело в ряду имеющихся возможностей. Для какого читателя создан, вернее, реанимирован журнал "Театр"? В первом номере этого журнала от лица редакции сказано, что он предназначается, помимо театральных, каким-то еще гуманитарным работникам, которые якобы будут все это читать. Не будут. Не надо обольщаться. Что там читать? Скучные многословные оценочные рецензии? Вялые интервью? Какие-то темы и проблемы, которые пережевывает уже не одно десятилетие театральная критика? Листаешь его страницы, и создается ощущение, что на дворе 1984 год - эпоха застоя. Может быть, иная ситуация с театральной критикой существует в новых изданиях?

"Приколы" - соответствуют ли они тону спектаклей Галины Волчек? "Приколы" - это собственное словечко молодых критиков, так они определяют свой стиль ("прикольно", "приколоться" и, как выражаются персонажи драматурга Николая Коляды, прекрасного имитатора вульгарной речи, - "типа того"). Галину Волчек рецензент распинает. Год назад Волчек довольно хлестко "разгромили" за "Трех товарищей". А теперь вот выдают "прикол" насчет катара желудка. Дескать, сестры в последней чеховской постановке "Современника" так "тревожатся", будто бы у них не в порядке пищеварение. "Современник" - один из самых популярных театров Москвы. Последняя чеховская премьера идет с аншлагами (как, впрочем, и "Три товарища", спектакль, на который уже второй сезон зрители раскупают все билеты). Почему бы "новой" критике не задуматься о том, а в чем, собственно, причина? Нет, эту критику причины не интересуют. "Новая" критика выказывает поразительное невежество. Так, например, пишут о предыдущих чеховских постановках Волчек: "Не видела. Не знаю". Так пойдите почитайте. Вы обязаны это знать. Или вот пишут рецензию на спектакль Анатолия Васильева, где каждый пассаж сопровождается вопросами: "А это что такое?", "а это как надо понимать?" Пойдите почитайте. Поинтересуйтесь. Дипломированный специалист не может выступать в роли профана. Вы никогда ничего не слышали о православии? Вас не интересуют подобные темы? Но ведь они интересуют Анатолия Васильева. И я хочу прочесть грамотную и профессиональную интерпретацию того, что сделал Васильев. Должно же у критиков быть профессиональное любопытство, что-то, что бы заставило их анализировать, сопоставлять. Нет, на этот счет у них свое мнение. "Три сестры" критикесса называет "пламенным приветом из прошлого". И противопоставляет ему свой пламенный привет из настоящего, почитая себя саму за носительницу какого-то исключительно-актуального знания. Все прошлое, "образцовый советский театр" (так критик опять клеймит последний современниковский спектакль) отныне отменяется. Не надо на одной странице журнала противопоставлять Мирзоева - Волчек, выдерживая схему "день вчерашний" - "день сегодняшний". Сопоставления возможны, но на каких-то более глубоких уровнях и не по принципу хорошо - плохо. Сегодня время совсем другое. Сегодня нет первых и последних. Есть представители разных поколений, каждый обладает своим стилем мышления. Каждый связан с определенной зрительской средой. Когда критики клеят ярлыки, я ощущаю, что они имеют претензии на то, чтобы делать театральную политику. Степень агрессивности при этом весьма высока. Прежде были газеты "Правда", "Советская культура", где отрицательный отзыв о спектакле или режиссере был приговором. Но это были "большие игры" государственно ангажированной критики. А сегодня это "маленькие игры" малых групп, которые таким образом распространяют свое влияние.

Я готова ответить на все упреки и возражения. Выслушать своих коллег. В запале полемики можно наговорить и несправедливые вещи. Но к этому разговору меня подтолкнула моя профессиональная собственная работа критика и редактора. Я больше не могу читать оценочные рецензии.

Оценки. Оценки. И еще раз оценки. Этой болезнью больны не только молодые критики (о которых я говорила, их оценки просто резче и во многих случаях обиднее, чем у других). Этому заболеванию подвержены сегодня очень-очень многие. Те, кто пишет для того, чтобы либо поругать, либо похвалить. Иногда мне звонят авторы и спрашивают, вот, мол, ищу место, где можно разгромить того-то и того-то. Меня передергивает от подобных вопросов. Нет, конечно, так пишут не все. Есть прекрасные авторы, статьи которых читать очень интересно. Но такие, увы,- в меньшинстве. Почему так происходит? В силу обстоятельств, отчасти объективных, отчасти - субъективных критика все еще "раскручивает" старую систему отношений между нею самой и театром. Систему, в которой она занимает позицию "над" театром. Она переполнена амбициями, почвы для которых больше не осталось.

Сегодня оценка прессы - не приговор и не нужно на это претендовать. Это просто мнение отдельной газеты. А скорей всего - мнение отдельного критика с вполне конкретной фамилией. Это, кстати, значительно повышает личную ответственность. Не нужно забывать, что критик пишет именно о художниках, и они не нуждаются в оценке своей деятельности, они нуждаются в ее отражении средствами критики. Критика должна являться связующим звеном между художником и публикой, выступать в роли интерпретатора, пропагандиста, имиджмейкера, если угодно. Уж по крайней мере - того эксперта, который, конечно, знает больше зрителей и за счет этого может им многое объяснить. Но не следует забывать, что он исходит при этом из зрительских интересов и ожиданий. Он знает, что примет, а что не примет сегодняшний зал. Понять это очень важно. Вот новая актуальная задача критики. Только тогда и можно будет преодолеть эту узость в ориентации, замкнутость внутри собственной - театральной - среды. Не надо бояться включать мнение публики или на него ориентироваться (публика - не дура). Наш театр, который работает очень интересно, нуждается в прессе, которая могла бы адекватно отразить многообразный и полифоничный театральный мир. Отношения с театром у критики должны быть не сверху вниз, а на равных. В каких направлениях сегодня могла бы плодотворно работать театральная критика? На мой взгляд, в двух основных направлениях. Первое - культурологическая критика, анализирующая театр в контексте культуры, исследующая его тенденции, процессы. Второе - театральная журналистика.

Культурологическая критика может быть сосредоточена в "толстом" театральном журнале. И ориентирована на специалистов - театроведов и представителей смежных гуманитарных дисциплин. Есть у нас такая критика? Я работаю в отделе критики толстого журнала - "Современная драматургия" - и хорошо знаю по опыту, как трудно сегодня получить от автора хороший аналитический текст. За последние годы могу перечислить такие тексты по пальцам. Поэтому я как редактор часто обращаюсь к культурологам, экономистам, социологам, а также к практикам театра - режиссерам, драматургам, продюсерам.

Театральная журналистика - то, что должно быть связано с широким читателем. И тут, конечно, нужны яркие, броские тексты и фотографии, живые, увлекательные эссе, портреты, репортажи. Нужна искренняя заинтересованность и любовь к театру как таковому, а не оценочные рецензии и не внутритеатральные игры.

Владимира Новикова "Свобода начинается с литературы", посвященная плачевному состоянию современной литературной критики. Автор заметки не хочет хоронить критику раньше времени и предлагает вернуть ей новое дыхание, свежесть и дерзость мысли: "...что делать на той территории, где я прожил свою профессиональную жизнь, в культурном пространстве, которое сжимается, как шагреневая кожа, — отвечаю. Читать современную российскую литературу — и писать о ней. Страстно, заинтересованно, не боясь переступать границу между художественными текстами и кровоточащим текстом нашей жизни. Выходя за флажки".

Совсем недавно в своей "Открытой лекции" академик РАН Вячеслав Иванов заявил, что в современной литературе существует негласный запрет на злободневность. Под "злободневностью" Иванов имел в виду не политическую ангажированность, а отражение острых проблем современности. Самые интересные произведения сейчас появляются в исторической романистике, фантастике и фэнтези, что также является своеобразным уходом от обсуждения проблем текущего дня. Новиков говорит о схожих процессах в литературной критике: "У нас сейчас читаешь в прессе отклики на романы и повести Людмилы Улицкой и Татьяны Толстой, Владимира Сорокина и Виктора Пелевина, Дмитрия Быкова и Александра Терехова, Захара Прилепина и Сергея Шаргунова и видишь: вяло оценивается только «качество текста», а смелого социального прочтения авторского «месседжа», открытого публицистического диалога критика с прозаиком — нет как нет. «Качество текста», безусловно, важно, но мы, критики, так часто попадаем тут пальцем в небо! Каждый год, например, с кислой миной пишем о том, что новая книга Пелевина хуже, чем предыдущие. Ну сколько можно! А не лучше ли поразмышлять вслед за писателем на тему тотальной зомбированности населения нашей страны, о засилье «силовых чекистов», вытеснивших с политического поля чекистов «либеральных»?"

Новиков также пишет о том, что "без социально-публицистического нерва литературная критика теряет читателя, становится в СМИ неконкурентоспособной по отношению к материалам о театре, кино, музыке и изобразительном искусстве. Недаром большие обзорные проблемные статьи почти исчезли даже со страниц толстых журналов. А для электронных СМИ существует, в общем, три «информационных повода»: получение писателем премии, юбилей писателя и его кончина. Выход книги — это не событие. <...> Да, у критики нет экономического базиса, исчезли заказы и гонорары. Но считаю, что новая критика может вырасти и «снизу», из сетевой читательской самодеятельности. Восстанавливать нужно прежде всего рецензионное дело, существовавшее в России два столетия, представленное и сегодня в прессе развитых стран. Это ненормально и чудовищно, что абсолютное большинство новинок поэзии и прозы не получает у нас никакого отклика! И это в условиях новых информационных технологий".

Наконец, Новиков поднимает болезненный вопрос об утрате влияния литературной журналистики на общественные настроения: "Ну а мы сами? Не слишком ли чинны и скучны наши презентации и круглые столы? На какой литературной площадке может сегодня прозвучать дерзкое слово? Культуры политической оппозиции у нас нет, и всякие координационные советы с тихим позором проваливаются. Но реальной оппозицией со времен Радищева у нас была словесность и литературная журналистика. В 1988 году я включил однажды телевизор, и в новостях Первого канала диктор сообщил, что в майском номере «Знамени» опубликована статья об интеллигенции и бюрократии в жизни и литературе. Сегодня такое показалось бы фантастикой. Потому что коррумпированная бюрократия, увы, победила интеллигенцию. Иногда возникает ощущение, что по телевидению просто запрещено говорить о современных писателях и их новых книгах".

Попробую также высказаться на эту тему, тем более что уже 22 октября в рамках 14-го Форума молодых писателей в Москве пройдет круглый стол на тему "Литературное сегодня. Мастерская современной критики", на котором я заявлен как участник дискуссии. Диагноз Новикова в целом верен, но нельзя рассматривать литературную критику изолированно от общего литературного процесса, а запрет на злободневность, как уже было написано выше, касается современной литературы в целом. Действительно, быть критиком сегодня не модно и не прибыльно. Самые талантливые критики сегодня - это совсем не критики в точном смысле слова, а люди, которые состоялись в совсем иных областях (чаще всего - в филологии и литературоведении) и которые изредка, по каким-то причинам, пишут критические статьи и рецензии на книги и кинофильмы. Как профессии литературной критики уже давно не существует, как дополнительный род деятельности и хобби литературная критика еще имеет небольшие шансы на выживание.

При этом можно говорить о кризисе литературных институций, которые пытаются сохранять старые формы, из которых стремительно вытекают остатки живой жизни. Пишут сейчас, как и раньше, многие и много, но этот поток публикаций не доходит до массового читателя, потому что никто не будет читать длинные тексты о писателях третьего ряда, написанные плохим языком и избегающие любых острых тем. Авторитет литературного критика в российском обществе сегодня близок к нулю. Толстые литературные журналы уже совсем скоро отомрут в том виде, в каком они существуют сейчас: без полноценной интернет-версии и активного читательского сообщества, без постоянного притока свежей крови и бережного сохранения пула талантливых авторов, которые бы ассоциировались с конкретным изданием, без четкого направления и затрагивания провокационных тем, без харизматичных и ярких редакторов, являющихся локомотивом журнала, с сохранением жесткой зависимости от финансовой поддержки государства и боязни этой поддержки лишиться.

О какой свободе и о каком выходе за флажки можно говорить относительно изданий, которые существуют на гранты министерства культуры или Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, когда мы знаем о самодурстве чиновников, в одночасье лишающих финансирования самые разные культурные и научные проекты за малейшую критику официальной позиции властей. Да и беда не приходит одна - могут последовать и проблемы с арендой помещения, различные налоговые проверки, травля православными активистами и "патриотическими" титушками, если только будет дана команда разобраться с слишком уж свободолюбивым журналом. То, что цензура не добралась в полной мере до литературных журналов, значит только то, что эти журналы до сих пор не подавали никакого повода для наезда на них: они настолько малопопулярны и невыразительны, что никакой опасности в плане транслирования иного мнения по современных вопросам для нынешнего политического режима просто не представляют. Старые редакторы тихо и мирно доживают свой век, посещают инициированные властью литературные собрания с участием потомков писателей-классиков в поисках новых денег и почестей, издавая скучные номера, формируемые по принципу вкусовщины, и сетуя на недостаток финансирования и читательского внимания.

Уверен, что желание цепляться за старые бренды любой ценой, без наполнения их новым качеством, в основе своей ложно. Иные вещи нужно сдавать в музей, как только их историческая ценность начинает значительно превышать современную функциональность. Литературный журнал - это, по-видимому, проект, рассчитанный на одно поколение; он, как и театр, живет пока жив его основатель и пока в нем работает команда, с которой он связан. Дальше уже возникает профанация, искусственное продление существования журнальной мумии в литературном мавзолее.

Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что когда говорят о кризисе литературной критики, то имеют в виду именно критику в толстых литературных журналах. А ведь у современных публицистов нет никаких серьезных оснований стремиться быть напечатанным в журналах с мизерными тиражами, которые никто не читает, за публикации в которых не платят гонораров и которые, к тому же, и в интернете не имеют полноценной версии. Гораздо более заманчиво участие в ток-шоу на телевидении (для тех кто желает прославиться или заработать) или, на худой конец, ведение колонки в условном Forbes или в каком-нибудь глянцевой издании. Для людей же с иной мотивацией, которым нужно не себя показать, а вопрос разрешить, достаточно узких профессиональных сообществ, в которых тихо и незаметно протекает интересная и насыщенная богатыми идеями жизнь. И все-таки критику, как и писателю, жизненно необходима массовая читательская аудитория, и потому будущее литературной критики за интернетом. Уже сейчас существует много интересных блогеров, которых ежедневно читают десятки тысяч людей. Сложно представить, что избалованный вниманием публики автор популярной интернет-страницы захочет публиковаться в издании, которое никто не читает и которое, к тому же, старательно прячется от света, разрешая доступ к своим материалам только за деньги.

Надо понимать, что мы сейчас живем в эпоху тотального крушения авторитетов. Все знакомые и прежде уважаемые аббревиатуры сегодня существенно трансформировались и, как правило, не в лучшую сторону. Кто сегодня всерьез говорит о союзе писателей? РПЦ ассоциируется лишь с мракобесием и тотальным давлением на личную свободу человека. Даже РАН уже не существует в прежнем виде, а есть безликое и устрашающее ФАНО. Мы живем в эпоху мастеров-одиночек, которые будут находить новые и новые форматы для своего самовыражения, в том числе и в литературной критике. Кстати формат журнала здесь оптимален и, конечно, должны появляться новые журналы и сайты, посвященные литературе и политике. Однако в нынешних российских условиях их, судя по всему, нужно создавать за границей, чтобы не было риска их преждевременного уничтожения государственной цензурой.

Владимир Новиков, говоря о свободе, сделал отсылку к временам Радищева, но не напомнил - какую цену заплатили за свое свободолюбие Радищев и его (Новикова) однофамилец - известный масон и книгоиздатель Николай Новиков. Достоевский говорил, что для того, чтобы хорошо писать, нужно много страдать. Готовы ли к страданию, публичному шельмованию, к санкционированной государством травле, уголовным делам за оскорбление чьих-либо чувств и реальным тюремным срокам современные критики? Свобода высказывания нынче дорого стоит и требует порой значительной платы. Нельзя быть критиком, бичующим пороки современности и вскрывающим язвы общества, и при этом купаться во всеобщей любви, получая награды от государства. Поэтому и критиком мало кто хочет быть. А вот желающих писать комплиментарные отзывы на книжки своих коллег и друзей и ругательные отзывы на тех, с кем разошелся по жизни, более чем достаточно. Высокий титул критика, как мне кажется, еще надо заслужить, но для этого надо быть больше, чем просто автором, пишущим критику, - надо быть талантливой личностью и неравнодушным гражданином, имеющим не только хорошее образование и манеры, но и жажду заниматься просветительством изо дня в день, бескорыстно и увлеченно, исключительно ради высших идеалов. Много ли у нас таких критиков ?

КРИ́ТИКА , -и, ж.

1. Обсуждение, разбор чего-л. с целью оценить достоинства, обнаружить и выправить недостатки. Развернуть критику и самокритику. Подвергаться критике. □ Нам нужна строгая деловая критика людей на работе - как партийных, так и беспартийных. Киров, Статьи и речи 1934. || Разг. Отрицательное суждение о чем-л. Прошлое его - неизвестно. В настоящем - недовольный человек, который все подвергает злой критике. Новиков-Прибой, Подводники.

2. Исследование, научная проверка подлинности, правильности чего-л. Критика текста. Критика исторических источников.

3. Особый литературный жанр, посвященный разбору литературно-художественных, научных и других произведений. Литературная критика. Театральная критика. □ Критика - наука открывать красоты и недостатки в произведениях искусств и литературы. Пушкин, О критике. Учить начинающих литераторов писать просто, ясно, грамотно - входит в число обязанностей критики. М. Горький, О литературе.

4. собир. Критики. Напрасно критика, пользуясь силой печатного слова, заняла по отношению к театру боевую позицию; напрасно она увлекается ролью обличителя. Станиславский, Из заметок о театральной критике.

5. Устар. Критическая статья. При ее [поэмы] появлении в 1820 году тогдашние журналы наполнились критиками более или менее 131 снисходительными. Пушкин, Предисловие ко 2-му изд. «Руслана и Людмилы». «Обломов» вызовет, без сомнения, множество критик. Добролюбов, Что такое обломовщина?

Наводить критику - критиковать.
Не выдерживает (никакой) критики; ниже всякой критики - о чем-л. не удовлетворяющем самым снисходительным требованиям.

[От греч. κριτική - искусство разбирать, судить]

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. - 4-е изд., стер. - М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия):